Острые грани

Порывисто встаю стула, хватаю друга за шкирку и вынуждаю слушать меня внимательно:

- Ты сейчас поедешь домой, к своей жене. Покорным псом ляжешь к её ногам и вылижешь их.

И снова я не понимаю, к кому я обращаюсь – к Мишане или к себе.

Загрузив вяло брыкающегося друга в свою машину, я завожу двигатель и увожу Мишаню домой, к его жене. Передаю практически из рук в руки безвольное тело и вновь сажусь за руль машины.

Несколько секунд перевожу и теперь уже еду к себе.

Я не пьян. Едва ли три рюмки рома смогли меня опьянить настолько, чтобы я потерял контроль над собой. Но я явно ни в себе, если вместо парковки у дома останавливаюсь на парковке у бара.

Смотрю на часы и примерно подсчитываю, что до конца её смены осталось около двадцати минут.

Глушу двигатель, гашу свет, закуриваю сигарету и откидываюсь на спинку сиденья. Лениво выпуская дым, поглядываю на бар, на окна, на выходящих и входящих в него людей.

Мысленно убеждаю себя в том, что я лишь посмотрю, что с ней всё нормально. Что к ней не прицепился никакой мудак, коих здесь может быть полно в такой час. Посмотрю, как она выйдет из бара, возьмёт такси и без происшествий доедет до дома. Только и всего.

А еще хочу убедиться в том, что Мишаня не появится здесь. Хотя, едва ли это возможно. Он в мясо. Наверняка досматривает уже десятый сон под боком у своей жены.

И только я, как долбоёб, сижу у бара и чего-то жду.

Докурив сигарету, понимаю, что её нужно выбросить в урну, стоящую у входа.

Плевать, что здесь на асфальте полно окурков, выброшенных из машин. Но именно сейчас я, какого-то хуя, решил почувствовать себя самым сознательным гражданином, когда с окурком, зажатым в пальцах, дошёл до урны у входа, выбросил окурок, а затем, ища себе новое оправдание в виде того, что мне захотелось попить, зашёл в бар.

Намеренно не стал искать её взглядом. Не рыскал по залу в поисках неё. Целенаправленно подошёл к бару, глядя строго на бармена, заказал бутылку холодной воды без газа.

Уже порядком уставший и сонный бармен потянулся к холодильнику в поисках нужного мне. А я имел неосторожность отвести от него взгляд и увидеть, как Арина, стягивая с головы шляпу, скрылась за дверью, где у них, похоже, была раздевалка.

Борясь с собой, отгоняя грязные мысли, я расплатился за воду, открыл её прямо у бара и выпил больше половины полулитровой бутылки залпом.

Кошусь на дверь, закрываю бутылку и… Иду к закрытой двери.

Рывком тяну ручку на себя, надеясь на то, что в этот раз эта чертова девчонка догадалась закрыться изнутри.

Но хрен там.

Дверь легко поддается, распахивается, а испугавшаяся меня девчонка, успевает лишь развернуться на месте и испуганно прикрыть обнаженную грудь какой-то тряпкой.