— Сейчас я хочу закончить ужин, а не думать о том, как скинуть с себя малолетку. Так что будь добра — слезь сама, — проговорил он и отстранился, откусив край спагетти, который заставил свисать с моих губ.
— А если не слезу? — спросила я с вызовом, продолжая есть. Война войной, а кушать хочется всегда.
— Хочешь, чтобы скинул? — серые глаза опасно сощурились. Его лицо суровое лицо плавно приблизилось к моему — жующему. — Одно движение моих ног, и твоя бестолковая белобрысая башка разобьётся об унитаз. Хочешь?
— Хочу ли я, чтобы моя башка разбилась об унитаз? — протянула я, делая вид, будто и правда задумалась о возможности такого исхода, будто мне и правда дали выбрать способ, которым я буду могу быть убита. — Давай хотя бы об раковину. Не хотелось бы, чтобы последним, что я видела, был толчок.
— Хочешь сказать, что не боишься умереть? — изучающий взгляд, приподнятая бровь, и мужик уже не излучает столько ненависти, сколько несколько секунд назад. Теперь ему просто любопытно и непонятно.
— Не вижу смысла в том, чтобы бояться неизбежного, — ответила я честно. — С моим образом жизни я вряд ли доживу до двадцати, так что почему бы в свои последние дни не довести до белого каления мужика, который, возможно, однажды обо мне вспомнит, пусть и не в самом лучшем свете. А, может, и в лучшем. Наручники ведь на тебе не закрыты, так? Но при этом и моя шея еще не сломана. Значит, что-то тебе во мне, всё-таки, нравится. Или через меня ты хочешь достать кого-то.
— Наручники закрыты, — сказал мужик. — Можешь проверить.
— Думаешь, я стану тебе доверять, если увижу, что твои слова не ложь? — усмехнулась я невесело. — Не стану. Никогда не стану. Я могу доверить тебе только свое убийство, которое хотят многие.
— Почему именно мне?
— Ты не похож на тех мразей, которые на меня охотились и охотятся. Приятного, впрочем, в тебе тоже мало, но, похоже, какие-то принципы у тебя имеются.
— Почему ты так решила?
— Ты не воспользовался, — указала я взглядом на нашу позу. — Любой другой уже бы сделал всё возможное, чтобы хотя бы попытаться трахнуть меня напоследок, перед тем, как в его башке появится дыра от моей пули. Поверь, я знаю, о чем говорю.
— Тебя насиловали? — почти настоящая горечь отразилась в его глазах.
Еще немного и мне захочется поверить в его сочувствие.
— Не успели, — ответила я коротко и встала с его коленей. Поднесла к мужскому лицу тарелку со спагетти. — Будешь ещё?
— Нет, — слегка мотнул он головой.
— Тогда я спать. Устала, — произнесла я, едва сдержав слёзы, которые он заметил.
Между широкими темными бровями пролегла складка, когда он проследил за тем, как я вышла из ванной комнаты и в этот раз дверь закрывать в нее не стала.
Тарелку оставила на столе.
Устроившись на краю постели под одеялом, подложила подушки под спину, оставшись в полусидящем положении. Одной ступней опиралась на пол, чтобы в любой момент быть готовой скинуться с кровати и использовать ее в качестве временного щита.
ebooksa