Ген ненависти

Она видела это сама, наблюдая за своим сыном. Впервые это произошло на празднике в Корнуолле. Изменение распорядка дня и отсутствие уединения привели к тому, что он пропустил пару доз. Она думала, что это не вызовет негативных последствий вплоть до того вечера, когда она увидела, как он утопил тринадцатилетнюю девочку. Но ее защитные инстинкты сработали, и она смогла справиться с ситуацией. Было очень легко убедить ее сестру, что во всем виноват Саймон, и заставить ее уехать. В конце концов, Саймон знал, что произошло на самом деле, даже если он не понимал этого в полной мере в то время, и она хотела, чтобы он находился как можно дальше от Джека.

Поэтому, когда Би и Саймон появились на пороге ее дома, спокойная жизнь предыдущих пяти лет была разрушена в одно мгновение. Ей пришлось быстро соображать. Но в конце концов все получилось. Саймон был в тюрьме, где ему и место, где он не мог причинить вреда Джеку. И хотя и Би, и Оуэн знали правду о Джеке, Би ничего не могла с этим сделать, а Оуэн – не хотел.

Джинни стала очередной проблемой, но Антония справилась и с этой ситуацией. Втайне она очень гордилась собой. Все оказалось проще, чем она ожидала: подсыпать Джинни таблетки, а когда та станет сонной, провести ее наверх, помочь раздеться до нижнего белья и погрузить в ванну. Она оставила кран с водой открытым, пока искала бритву и вынимала лезвие, и хотя ее желудок немного скрутило от того, что произошло дальше, это не было чем-то, через что она не могла пройти.

Она сказала себе, что Джинни в любом случае была на полпути к этому. Антония всего-навсего сделала так, чтобы все прошло безболезненно и легко для нее. То есть она как бы сделала бедной девушке одолжение. Очевидно, что та бы не справилась, ведь она не могла продолжать жить как прежде.

Это усложнило работу в клинике, поскольку Полу и Лили был необходим перерыв, чтобы отойти от горя, но это было временно, и Оуэн уже провел собеседования у полдюжины педиатров, которые были заинтересованы в переходе к частной практике. Он также нанял нового офис-менеджера.

В общем, все могло быть намного хуже.

Даже Джек, казалось, справлялся. Антония помахала ему рукой, когда он проходил через парковку по направлению к ней. Он почти незаметно помахал ей в ответ.

– Как дела в школе? – спросила она его, когда он сел в машину.

– Все хорошо, мам, – тихо ответил он. – Просто немного странно, что Джинни там нет.

– Я знаю, – кивнула она. – Это странно для всех нас. Но со временем станет легче.

– Я буду рад, когда закончу школу. Хватит с меня этого места.

Антония знала, о чем он умалчивал. Слухи о Саймоне и Джинни распространились по школе со скоростью лесного пожара, и они запятнали ее сына. Остальные мальчики теперь опасались его, а девочки не хотели с ним разговаривать.

– Скоро ты сдашь экзамены и отправишься в университет, – напомнила Антония. – Это будет начало новой жизни. И там никому не будет дела до всего этого.

Всю дорогу они просидели молча. Джек прислонился головой к окну. Он выглядел уставшим. Возможно, ему нужно было скорректировать лечение. Это было достаточно легко сделать. В клинике у них был новый препарат, который обещал меньше побочных эффектов и более глубокий сон. Антония еще не пробовала давать его сыну. Возможно, пришло время.

Она отвлеклась, когда ехала по их улице, и в результате едва не пропустила серого и полосатого соседского кота. Она свернула на подъездную дорожку и резко нажала на тормоза, едва не задев машину, которая оказалась припаркована прямо на пути к их дому.

– Что здесь делает полиция? – внезапно насторожился Джек.

– Я не знаю. – Ее сердце бешено заколотилось. – Давай выйдем и выясним, ладно?

Она отстегнула ремень безопасности и вышла. Дверь дома открылась, когда она подошла к ней. На пороге стоял Оуэн.

– Что происходит? – спросила она его. – Почему ты здесь? Ты должен быть в клинике до пяти. Что-то случилось?

Он спустился на крыльцо. За ним последовали двое огромных мужчин в униформе.