Я запрокинула голову, спрашивая себя: «Что я творю? Это правда я? Ложусь в постель с вампиром? Ради чего?» Но мысль ускользнула, а мы сползли с дивана на пушистый и такой белый, почти светящийся в полутьме от ушедшего солнца, ковёр.
Обнажённой кожей приятно чувствовалась его мягкость, будто лежу на облачке. Я упираюсь пяткой в грудь мужчины, показывая язык и хихикая, удерживая Яна на расстоянии. Выражение его лица меняется в ответном лукавстве. Он наклоняет голову, а потом перехватывает меня за щиколотку и облизывает пальцы ног. Я чувствую приспустившиеся клыки в его рту и понимаю, как сильно мужчина возбуждён.
Я ослабляю напряжение в мышцах, и он наклоняется ко мне, оказываясь между ног.
— Жаль, что ты не одна из нас, — неожиданно говорит вампир, избавляя меня от последней, самой тонкой, детали гардероба. — Вместе мы могли бы сотворить столько всего интересного.
Я запрокидываю голову, прикусывая нижнюю губу, вновь ощущая обжигающую сеть его поцелуев. Закрыв глаза, чувствую, что и он полностью обнажился, но мой стыд остался где-то в прошлой жизни. Далеко-далеко, в мои шестнадцать, когда казалось, что распахнутая навстречу всем ветрам душа нашла свою вторую половинку и мир сияет в лучах истинного счастья.
Я была молода. Я была наивна. Сейчас уже нет.
— Может я и не одна из вас, может всё это — лишь игра. Но я изничтожу любого, кто тронет меня. Слышишь? Я хочу этого не меньше тебя!
— Можешь в этом не убеждать, — сказал он низким, рокочущим голосом и разом вошёл в меня.
И только я была готова утратить всякую связь с реальностью, как раздалась телефонная трель, и Ян замер, а потом зарычал от разочарования.
— Пусть, пусть звонят, — прерывисто сказала я, открывая глаза и удерживая его внутри себя.
— Нет, — грубо ответил он, отпуская меня и как есть поднимаясь к нескончаемому звону.
Видимо, ему сказали что-то крайне неприятное, так как его, и без того мрачное, огрубевшее от частичной трансформации, лицо ещё больше потемнело. Он безэмоционально глянул на меня, говоря:
— Хорошо, сейчас буду, — а потом, обращая ко мне: — Запомни на чём мы остановились. Скоро вернусь.
Не сказав больше ни слова, он оделся и вышел, а я осталась одна.
* * *
Первым делом, я бросилась на поиски ванной, где забралась под ледяной душ, чтобы вырваться из сладкого дурмана. Теперь стало стыдно. Охотницы не спят с вампирами. Та же Тамара скорее убила бы Яна, чем легла с ним в постель. Непутёвая из меня убийца нечисти. Да и человек видимо не очень, учитывая, что я там наговорила.
Горячий румянец даже в ледяной воде никак не сходил с щёк, и казалось, что вода испаряется от разгорячённой кожи. Я горела. Изнутри и снаружи. От того, что говорила, и что в тот момент чувствовала. Это было слишком.
Ударившись несколько раз головой о кафельную плитку, я бессильно застонала, заскрипев зубами. Нужно сделать то, ради чего пришла. Сделать, а потом убраться отсюда, даже если придётся пойти на крайние меры. Боже, окна!
Проклятая дубрава, вот удовольствие видеть вампирский секс! Как я могла забыть, что они наблюдают за нами?!
Выбравшись из душа, я наспех завернулась в махровое полотенце и вышла в гостиную. Ненадолго задержавшись у окна, попыталась угадать, где конкретно засели охотники. Но не преуспела, потому показала средний палец на случай, если прямо сейчас они смотрят. А потом отыскала у двери сумочку и подошла к компьютерному столу. Я не знала, сколько у меня времени, так что старалась действовать быстро, благо компьютер Яна оказался последним словом техники.