Мужчины поднялись друг другу навстречу, пожали руки и обнялись.
Я аж прослезилась, наблюдая эту картину, а потом рванула к ним, протиснулась в серединку и призналась:
— Как же я вас обоих люблю.
Меня тут же взяли в плотное кольцо рук. И так мне стало хорошо на душе.
— Ну хватит нежностей, — скомандовал граф, тайком смахнув скупую мужскую слезу. — Пойдём, Дриан, нужно документы подписать по возврату фамилии.
— Я чуть позже подойду, мне нужно с Леей поговорить.
Граф ушёл, Дриан занял его место в кресле, а я напряжённо присела на диван — чувствовала, что сейчас речь пойдёт о том, по кому страдает моё неугомонное сердце.
— Как и обещал, я выяснил, что делал в сквере Тимран. И ещё кое-что… Но давай расскажу всё по порядку. Я не знаю, почему он после твоих откровений свинтил — об этом он говорить отказался, но на другие вопросы ответил. Кстати, очень удивился, когда я спросил про сквер, пришлось врать — сказал, что лично его там видел. В общем, он искал тебя по всей столицу, Лея. И сам, и людей нанимал. И нашёл.
Удивилась.
— В ресторане в центре. Говорит, что не стал подходить, чтобы не выдать тебя Миране. Она тебя не узнала.
Я внутренне застонала, прокручивая в уме картинку, которую мог видеть Тимран: Жанриан недвусмысленно обнимал меня за талию. Бог мой, чем я тогда думала?!
— Потом он ещё какое-то время за тобой наблюдал, но удостоверившись в том, что вы с Жанрианом пара, отозвал свои людей.
Теперь я застонала в голос, и уткнулась лицом в ладони. Я сама всё испортила. Сделала поспешные выводы и запорола всё окончательно.
На плечи легли тёплые руки. Даже не заметила, как Дриан сел рядом. Уткнулась ему в грудь и всхлипнула.
— Не плачь. Возможно ещё не поздно всё исправить. Мне показалось, что он к тебе неравнодушен. И когда я попросил помочь, без лишних слов согласился.
— Он в любом случае согласился бы, потому что благородный как … не знаю кто…
Не выдержала и заревела в голос.
Дриан ещё теснее прижал к себе, и я почувствовала, что не хватает воздуха. Затрепыхалась.
— Ты меня сейчас задушишь…, — реветь перестала, но носом хлюпала активно.
Хватка ослабла, и над ухом прозвучало: