Отрицательно качнула головой, и плотно сжала губы, чтобы опять что-нибудь не ляпнуть.
— Мари, мы с вами встречались раньше? — опять во взгляде надежда.
Значит он тоже сомневается в том, что я могла видеть похожие сны. Подтвердить, значит сознаться во всех бесчинствах. На это у меня смелости не хватит. Не потому, что я такая скромная, а потому что не знаю, как он это воспримет, ведь, учитывая местные нравы, подобное поведение автоматически сделает меня шлюхой. Поэтому соврала, едва заметно качнув головой. Надежда во взгляде потухла, и граф даже как-то сник.
Дотанцевали молча. Я всё время раздумывала — как быть? Наплевать и сознаться во всём и, вероятнее всего, получить в ответ презрение, или промолчать и потерять его навсегда?
Как только музыка стихла, Тимран предложил:
— Не желаете подышать свежим воздухом?
Желаю, ещё как желаю!
Кивнула, и мужчина увлёк меня к стеклянной двери, ведущей в парк.
Оказавшись на улице, вздохнула полной грудью, пытаясь унять бешеное сердцебиение, которое не прекращалось с момента встречи с Тимраном.
— Марьяна, — заговорил он сразу, как только отошли от выхода, — вы же понимаете, что Гард от вас так просто не отстанет?
Промолчала. А про себя подумала: «Пусть найдёт сначала».
Не дождавшись моей реакции, продолжил:
— Я бы хотел вам помочь.
— Вы уже помогли. Только мне непонятно — почему вы это сделали?
— Вы мне напомнили одну девушку из…, — он замялся, а я затаила дыхание, — …из прошлого.
Не решился сказать правду, чтобы не прослыть сумасшедшим, или я ошиблась с выводами, и в самом деле просто напомнила ему какую-то другую знакомую девушку?
И что теперь делать? Как быть?
— Тимран, постой! — раздалось позади.
Мирана. Голос этой стервы я узнаю из тысячи.
Мужчина замер, поморщился, и протяжно вздохнул. Ещё немного, и он повернётся и уйдёт.