В чужом теле

- Что, красавица, уже даже крылоконь не удовлетворяет? – прилетело от рыжего огромного детины из конца очереди.

Мужики заржали, а бабы по очереди измерили меня такими взглядами, как будто я была портовой шлюхой. Постаралась на оскорбления не реагировать, — не хватало еще свою сущность выдать, а вот мой конь явно бесился. Мне даже показалось, что у него из ноздрей струйки пара пару раз вырвались.

Бабы стали громко обсуждать таких, как я, не жалея сочных эпитетов, не забывая при этом оценивать женским взглядом моего коня.

- Может меня попробуешь? Я хорош в постели! Еще ни одна за шесть десятков лет обиженной не ушла! – предложил свои «услуги» лысый дедок, росточком значительно ниже меня, стоящий неподалёку. Я невольно улыбнулась, а толпа стала потешаться над ним. Только вот дед, в отличие от меня, не тушевался. «Марку держал» до последнего. На каждую подковырку имел ответ. Про себя пожелала дедушке долгих лет жизни. Пусть не самым приятным способом, но он спас меня от дальнейших насмешек, перетянув внимание на себя.

Наша очередь неумолимо приближалась, и моё настроение все больше портилось. И вот я уже стою перед столом, за которым сидит мужичок, составляющий списки лотов.

Глава 24. Незапланированное путешествие

- Девушка, называйте лот! – поторопил меня писарь, придирчиво разглядывая коня.

- Крылоконь.

- Что крылоконь, я и сам вижу. Имя у него какое?

- Пегас.

Мужик хмыкнул, и не удержался от комментария:

- Чудно́е какое-то имя у вашего любовника.

Они что, все сговорились вывести меня из себя? Я уперлась руками в стол, и, приблизившись к обрюзглому лицу, почти прошипела:

- Он мне не любовник! Пегас - мой друг.

- Называйте, как хотите, ваше право, но мы не идиоты – все прекрасно понимают для чего держат этих магических зверей. Потому что другого проку от них нет. Землю пахать они не станут, ввиду высоко рода, для гужевого транспорта тоже не годятся, а держать его вместо комнатной зверушки – слишком дорогое удовольствие.

- Думайте, что хотите, — махнула рукой. И чего я в самом деле оправдываюсь? – В конце концов каждый судит в меру своей распущенности!

Я скрестила руки на груди и с вызовом посмотрела на мужика. Тот, осмыслив услышанное, побагровел. Но сказать и сделать ничего не успел, так как между нами зависла птаха, интенсивно машущая крыльями, и почему-то таращащаяся на меня. Я с любопытством рассмотрела бесстрашную пичугу, которая показалась странной – глаза у нее были какие-то неживые.

Багровый писарь подтвердил мои подозрения, начав возмущаться:

- Вы собираетесь открывать вестник, или он так и будет мельтешить перед глазами?

О, так это вестник? Впервые вижу. Знать бы еще как его открыть. Решила действовать наугад. Потянулась к нему рукой. Птичка тут же спикировала на ладонь, превратившись в свернутый пополам лист. Чтобы не отсвечивать своим удивленным лицом, извинившись, отошла в сторону. Пегас неотступно следовал за мной. Мужик что-то возмущенно крикнул вслед, но я не расслышала его слов, так как уже успела развернуть записку и начала читать, всё больше холодея от ужаса.