Секретарь для злодея

– Ага, – рвано выдохнула я, глядя на него испуганно.

– Могу поцеловать, – протянул он как бы между прочим, с деланой ленцой, но меня отрезвило.

– Я в ванную!

– Только недолго, – отозвался он спокойно, наблюдая за моим побегом. – С температурой мыться нельзя.

Диван я обходила на почтительном расстоянии, хотя до невозможности, до трясучки хотелось прикоснуться к дочке. Проверить, все ли с ней хорошо. Аришка разговаривала сама с собой и моего тактического отступления не видела, но сердце мое сжималось. Сжималось, потому что наши проблемы так никуда и не ушли. Мы по-прежнему оставались бездомными и нищими.

– А это что? – вопросила я, останавливаясь уже у самой двери в ванную комнату.

– Кроватка, – пояснил Павел, опираясь плечом о дверной косяк. По полу подуло, а я заметила за его спиной приоткрытое окно. – Ребенку нужен простор. Не закрывайте дверь, я принесу вам вещи переодеться. А потом мы поговорим.

– Поговорим? – прозвучало зловеще.

– Очень откровенно, птичка. Прямо как на исповеди, – улыбнулся он одним уголком губ, вынуждая меня ретироваться.

⁂

Я сидела в наморднике. Конечно, не в самом настоящем, но дискомфорт от одноразовой маски ощущался. А еще на мне была надета огромная мужская футболка и настолько широкие летние шорты, что их спасали только завязки. В них бы запросто могли поместиться две меня, но просящий не вредничает.

Павел сидел в самом конце кухни рядом с Аришкой, чья переноска стояла на стульях. Они вроде как и находились рядом, пока я ела, но все-таки держались на расстоянии. Оно и правильно, им болеть ни к чему.

Ощущала себя наложницей из гарема – приходилось поднимать маску, то и дело возвращая ее обратно, чтобы есть. Павел разговаривал с Аришкой и следил за порцией котлет, что обжаривались в сковородке, разнося по кухне умопомрачительный аромат, но я все равно смущалась.

Во-первых, потому что сидела в его одежде, пряча под столом босые ноги в огромных постоянно спадающих тапках. Во-вторых, потому что мужчина заглядывал ко мне в ванную. Конечно, за шторкой он ничего не видел, но все равно ощущала себя донельзя неловко. Тем более что кроме одежды он принес мне еще и молокоотсос. Вовремя.

Грудь болела, и я потратила не меньше получаса, чтобы размять ее и сцедить молоко. Лишь бы не пропало. Где-то читала, что нужно как можно чаще сцеживать, но правда в том, что делать это не так-то уж и легко, да еще и болезненно.

И было, конечно, в-третьих. Меня ожидал разговор, но, если честно, я не представляла, что мужчина хочет мне сказать. Уже сто раз пожалела, что поделилась с ним своими проблемами. Сгорала со стыда, потому что понимала, что и так усложнила ему жизнь, а он еще и денег на нас с дочкой потратил намеренно. Лекарства для меня, кроватка, одежда, смесь и целая куча всего нужного для Аришки. Да тот же самый молокоотсос – у меня был обыкновенный ручной, доставшийся от знакомой, но с собой в поездку я и не подумала его взять. А Павел подумал. Обо всем подумал, да только расплачиваться за эти блага мне было нечем. Разве что почку продать.

– Ты так усиленно сопишь. Нос заложен? – поинтересовался мужчина, переворачивая котлеты.

– Я думаю, – обиделась я, но, поразмыслив, что обижаться не на что, дуться прекратила.

– И о чем же ты думаешь?

– О том, как буду расплачиваться с тобой. Мне нечего тебе предложить взамен, – с тяжелым вздохом призналась я, потому что не видела смысла скрывать правду.

– За это можешь не беспокоиться. Я уже все придумал, – обернулся Павел, выключая газ и накрывая сковороду крышкой. – Тебе негде жить, негде работать, и денег у тебя тоже нет. Я ничего не упустил?