– Намекаю, что я вчера приготовила ужин. Ты ничего не говоришь, приходишь внезапно, уходишь также.
– Ну вот сейчас, мы же с тобой говорим. Я вообще не знал, замечаешь ли ты, когда я не прихожу. Но мне приятно, что замечаешь. Через полчаса закончу с твоей террасой и можем перетаскивать сюда кресла. Теперь дождь тебе не страшен.
– Он меня и так не пугал, – бросила Инга перед тем как достать ключи и подойти к дому.
Прямо у входа на верхней ступеньке примостился кулек из спелой лесной земляники и рядом с ним маленький букет из душистых розовых цветов тимьяна. Инга молча взяла ароматные подарки, втянула в себя этот запах и попыталась застыть в моменте нарастающего ощущения счастья.
Вечером они сидели под новым навесом и под треск поленьев в костре негромко разговаривали о простых неважных вещах. Инге хотелось сохранить это состояние покоя и она знала, что стоит заговорить сейчас о том, что его мучает, и он снова закроется и уйдет в лес. Но с некоторых пор эта история мучила не только его, но и ее. Неизвестность и недосказанность заставляли домысливать самые невероятные сюжеты и в разные дни Захар становился в ее воображении то главным злодеем и частью организованной в клинике банды, торгующей органами умерших во время операций, то злым невыспавшимся хирургом, поссорившимся с некой Вероникой и из желания отомстить ей, проявившим халатность в операции, то героем, невинно пострадавшим от клеветы и взявшим на себя чужую вину.
– Захар, ты ведь в лес уходишь не для того, чтобы браконьеров искать.
– А для чего тогда? Мы здесь с Алексом три года назад целую банду выследили и обезвредили. Правда, я тогда тоже полгода за ними шел по следу. Они около водопадов обустроили себе местечко.
– Здесь есть водопады?
– Конечно, есть. Хочешь, завтра на рассвете пойдем к ним? Сейчас как раз тают снега на вершинах хребтов и вода словно тонны серебра обрушивается со скал, поднимая в воздухе облако брызг. Видела бы ты как эти брызги сверкают и переливаются на солнце.
– Ты когда об этих местах говоришь, находишь такие красивые слова, а когда я тебя о твоей жизни спрашиваю, говоришь скупо, словно у тебя зуб болит.
– Так не о чем рассказывать там, Инга. Там и есть все скупо и бесполезно.
– Как ты решил стать врачом?
– Не помню. Просто пошел в медицинский, подал документы и поступил. Как-то так.
– А почему именно в медицинский пошел? Мог ведь в любой другой вуз отнести документы?
– Да не помню я уже такой ерунды. Сестра тогда обрадовалась, что я поступил. Мне приятно было.
– А сестра что?
– Она с детства мечтала быть врачом. Все игрушки перештопала. Мне родители Крокодила подарили. Так она ему в первый же день наложила повязку на руку, видимо, с гипсом. Медведь у меня еще был. Тот вообще в нескольких местах был прооперирован Танькой и аккуратно заштопан. Вся семья знала, что она хирургом будет.
– А потом?
– А потом Танька увидела раздавленного кота, с настоящей кровью и всем остальным. И выяснилось, что она ужасно боится крови. Даже не знаю, по чем она больше плакала: по своей разбившейся мечте или из-за того, что человечество потеряло потенциального хирурга.
– И ты решил восстановить справедливость для человечества?
ebooksa