Я смеюсь от удивления и качаю головой.
— Это первое, что ты хочешь узнать?
— Ага.
— Сиреневый. Твой?
— Я, наверное, выберу черный. — Он придвигает к себе тарелку с вафлями. — Ты работаешь?
Ни фига себе переход, от цветов к карьере за две секунды.
— Я работаю дома. Шью одежду, мастерю аксессуары, ремни, шарфы, всякую всячину, иногда бижутерию. Еще делаю мыло ручной работы, средства для ванны, скрабы для тела, лосьоны и бальзамы для губ.
Мой муж удивленно приподнимает брови, но смотрит с одобрением.
— Это очень круто. Ты сама нашила эти камушки на блузку? — Он вилкой показывает в сторону моей футболки.
— Да, сама.
— Мне нравится. Обожаю всякие креативные штуки. И мне нравится, что ты работаешь дома. Не придется за тебя волноваться.
— А ты еще где-то работаешь? — интересуюсь я. — Помимо группы.
— Серьезно? — Тэлон выглядит оскорбленным и откидывается на стуле. — Считаешь, этого недостаточно?
— Я не это имела в виду. Просто хотела знать, занимаешься ли ты чем-то еще.
— Я подрабатывал моделью несколько раз.
— Вот видишь! Это тоже считается.
Намазывая маслом тост, он выдает свой следующий вопрос:
— Я заметил, что к алтарю тебя притащил мой брат. Где твоя семья?
Я глубоко вздыхаю, пытаясь найти подходящие слова, чтобы объяснить ему, что из себя представляет моя семья, и решаю, что лучше всего просто рассказать правду.
— Мои отец и брат в тюрьме, а мама уехала, когда мне было семнадцать, с мужчиной, которого тогда встретила. С тех пор я слышала о ней только дважды: оба раза она надеялась получить от меня деньги, которых, кстати, у меня нет. — Я поднимаю на него глаза, надеясь, что не встречу презрительный взгляд, но вместо этого он смотрит на меня с пониманием и едва заметно кивает, словно приглашая продолжить говорить. — Мне пришлось в старшем классе бросить школу, чтобы попытаться работать и позаботиться о самой себе. В колледж я даже не поступила.