Когда я чуть позже чищу зубы, рассматривая в зеркале свое отражение, в памяти снова всплывает его комментарий про «несексуального щенка».
Я бы без тени сомнения выбрала физическое наказание вместо таких слов. Слова ранят больнее. Они, словно эхо, снова и снова звучат в голове, пока не осядут тяжелым гнетом в сердце, а оттуда проникают в самую душу и медленно ее пожирают.
Те детские прозвища врезались глубоко, и эти новые не намного лучше.
Я стараюсь сфокусироваться на том единственном ласковом и красивом прозвище, которое у меня есть и которое мне дала Кэт.
— У тебя там все хорошо, Мармеладка? — интересуется из-за двери Тэлон, легонько постучав.
Ну, или единственное ласковое прозвище до вчерашнего дня. Улыбка сама собой расцветает на моих намазанных зубной пастой губах. Теперь у меня есть новое, и оно мне даже нравится.
— Уже иду, — отзываюсь я, прежде чем сполоснуть рот водой.
Я умываюсь, расчесываю волосы. Что бы такого на себя надеть? Черт знает, что лучше выбрать в качестве наряда в постель, когда ложишься в нее со своим новоиспеченным супругом-незнакомцем, если хочешь ему понравиться, но не хочешь при этом чересчур заводить.
Я выхожу из ванной и на цыпочках пробираюсь в гостевую спальню, где лежит мой чемодан.
— Ошиблась комнатой! — орет мой супруг из хозяйской спальни.
— Сейчас приду! — ору я в ответ, хохоча.
Покопавшись в чемодане, я достаю из него розовую майку на тонких бретельках и закрытые черные хлопковые трусики. Думаю, это подойдет. Удобно и мило, с легким оттенком намека на сексуальность, но не пошло.
Кажется.