Уселись с дедом на скамью перед калиткой и давай языками чесать. И смех и благодать. Народ ходил по Свияжской туда –сюда, удивляясь, о чем таком веселом ведут беседу приезжая и Самбрера? И ведь трещат, почитай, час уже. Некоторые успели до магазинки и обратно слётать, а эта парочка все развлекается!
- Чё, чё…через плечо! Говорю тебе, надыть по первомаю накопать грядок. Пихни в землю редисок, морквы. Они вылезают скоро! Натягала, помыла и ешь.
- Василь Иваныч, да где мне грядки – то копать? У меня огорода нет. И не умею я. Представьте, что там вырастет? Три былинки? – и смеются, заливаются.
Вроде и не с чего, но ведь бывает так, что если человек по душе пришелся, то и смех и болтовня сами собой рождаются. Радуется душа, что встретила другую такую же. Близкую.
- Ну, не сажай. Тебе Андреич исчо выпишет со склада. Мы с Петручей привезем, - при упоминании о Волохове, Машка надулась, и это не укрылось от Самбреры.
- Э, опять чтоль полаялись? Я не слыхал! Когда?
- Не лаялись.
- Ага, понятно. Расплевались? Серьезно? Да не кисни. Ты деваха отходчивая, по всему видать. А Андреич тебя пасёт. Чё глазами хлопаешь? Прям, бурёнка бурёнкой. Вчерась носило его по селу, что полицая. Морду крючит и тащится. Видать, спину прихватывает. Потом у твово дома эдак встал и давай шею вытягивать. Мань, ты хоть занавесь окна –то. Ить, видно все. Все заглядывають. Это тебе не небоскрёб. Изба же.
- Занавешу, - ответила Маша рассеяно, переваривая инфо о стоящем под ее окнами Волохове и его «полицайском выпасе».
- Так и иди тады! Вона, в магазинке тряпки какие –то есть. Накупи в цветочек и глазу отрадно и тебе хорошо. Срам прикрыть.
- Какой срам, Василий Иванович? Никакого сраму у меня нет, - Машка уржалась.
- Нет, так будет. Чё грохочешь? Вон Мазур тебя обхаживает, как скаковую лошадь. Едва в рот не заглядывает. Дело –то молодое. Машка, кончай грохотать! Скажут, что дед тебя защекотал, - и сам уже смеется.
Самбрера рад был Маше и даже очень. Однако, понимал старый, мудрый дедок, что ходит она к нему по причине отсутствия подруги. Решил подтолкнуть Маню. Давно уж думал, кто ей из села по статусу подойдет. Выбор совсем не велик. Либо взрослые, семейные бабы, либо дурынды малолетние, со сквозняком в бошках. Думал и придумал. Алёнка Рябинина! Училка в школе. Девка, вроде, справная, только малёха мечтательная. Вот и составит его обожаемой Маньке компашку. Манька заводная, смелая, глядишь, через нее и Алёнка станет поживее, а то все как в облаках летает. Опять же, по возрасту совпадают.
На ловца и зверь прибежал! Алёна шла по Свияжской. Дом Рябининых стоял в конце улицы, домов через шесть после Машкиного, потому и очутилась Алёнка на дороге аккурат по дедовской задумке.
- Еленка! Подь сюды! – крикнул Самбрера.
Машка припомнила, что видела эту селянку уже. Как раз в тот свой первый день, когда привез ее Самбрера на телеге, спящую. Опознала голубиный взгляд. Елена подошла и поздоровалась. Улыбка такая интересная- вроде и тут она, с Машкой и с дедом, а вроде и далеко. Ну, к примеру, в Дели… Или в Сиднее…
- Ты вот своди Марью Сергеевну в магазинку. Ей эти…как их…занавески нужны. Обскажи что и как, - Лена такой просьбы не ожидала, Машка тоже, но как отказать пожилому человеку, а?
Хитрый дедок молчал и ждал волеизъявления обеих молодух.
- Конечно. Я как раз в магазин иду. Мария Сергеевна, идемте. Там уже готовые продаются. Есть и под небольшие оконца, - голос Еленки удивлял плавностью, нежностью.
Она и сама была такой… Невысокая, стройная и милая. Да, пожалуй, слово это как нельзя лучше отражало и внешность ее и сущность. Милая.
ebooksa