- Козявка, ты тише будь. Хотелось бы тебя довезти до дома живой. – Игорь поправил на Норе ремень безопасности. – Бред, Штейнер, это раскладывать нижнее белье по цвету. Кстати, а почему алый комплект лежал отдельно? Любимый, да?
- Игорь! – Возмущенный писк Норы перешел в ультразвук.
- Что? Ну, виноват, прости. Если хочешь, можешь порыться в моем комоде. Мне скрывать нечего, тем более от тебя
- Хорошо. Пороюсь. – Норе снова стало уютно в салоне дорого автомобиля.
Она принялась исподтишка разглядывать Игоря. Заметила, что он постригся: бритые виски, короткий ёжик волос на макушке и затылке. Прическа ему шла.
- Я еще и побрился, Нор.
Нора дернулась и открыла рот. Как он заметил? Ведь смотрел на дорогу, не на нее вовсе!
- Э…
- Это моя работа. – Игорь повернулся к Норе, и она встретила его прямой взгляд: льдистый, острый.
Она опустила глаза, уставилась на свои колени, подумав, что еще никогда не видел его таким. Новый Игорь? Без мягкой, тёплой улыбки и веселых бесенят в глазах. Больно резануло понимание – он говорит с ней, как с ребенком. И вот этот острый, холодный взгляд едва ли не первое обращение к ней, Норе, как к взрослому человеку.
- Приехали, козявка.
Игорь остановил машину на тихой улочке коттеджного поселка. Огромные клены, липы и дубы с двух сторон от дороги, красиво смотрелись на фоне симпатичных заборцев и приятных домиков.
Открылись ворота гаража, и машина въехала в темноватое его нутро, взрыкнула и заглохла.
- Сейчас я вытащу тебя, козявка. Сиди смирно.
- Я могу сама, спасибо. – Нора с трудом вышла из машины и остановилась, не понимая, что делать с руками, ногами и вот этим здоровяком, который стал ее мужем так поспешно.
- Героиня, что тут скажешь. – Съехидничал Мелехов. – Идем, покажу тебе плацдарм.
Оба вышли из гаража и оказались на участке. Дом – оцилиндрованный брус – светлого тона, крепкий, модный и красивый. Дорожки, выложенные плиткой и аккуратный газон. За домом Нора увидела кроны деревьев: клены и липы. Очень тихо, очень красиво…
Нора разглядывала новое пристанище свое и удивлялась своему спокойствию. За последний год ей часто приходилось переезжать, но еще ни разу она не была так уверена в том, что ей будет покойно и тепло.
Деревья за домом уже приобрели осенний окрас: липы желтоватые, клены красные. И мысль пришла некстати – дурацкая, странная – клены краснели за лихо проведенное лето, а липы пожелтели от зависти к ним?
- По глазам вижу – нравится. Что смущает? Нор, хочешь смеяться, смейся. Ни в чем себе не отказывай.
ebooksa