Фредерик приблизился так быстро, что я не успела отскочить, его цепкие пальцы сжали моё запястье. Капитан сильно дёрнул мою руку вверх, на уровень глаз, а потом переплел свои пальцы с моими, заставляя выпрямить ладонь.
— Что вы делаете?! — я попыталась отстраниться, ударилась поясницей о стол, по спине растеклась тупая боль, но я и думать о ней забыла, опустив взгляд на свою руку. Вернее на пальцы, между которыми тоненькие, как натянутый целлофан, и не выше сантиметра в высоту сформировались прозрачные перепонки.
— Какого… — голос дрогнул, и я замолчала, хотя на уме вертелось множество ругательств.
Несколько мгновений я пыталась осознать произошедшее, грудь раздирали страх и обида, внимательный взгляд Фредерика нервировал, хотелось закричать, а глаза стали влажными от подступивших слез.
Наконец, я рванулась вправо, освобождая руку.
— Это всё из-за вас! — хриплый крик вырвался из горла не по моей воле. Да и голос совсем не походил на мой. — Вашего чёртова корабля и правил, ради которых вы готовы погубить чужую жизнь!
Я шагнула вперёд, к выходу, но Фрэдерик схватил меня за плечо.
— Я не при чем, — сквозь зубы прошипел он, но слушать оправданий я не хотела.
— Отпустите!
— Сама Стэфану расскажешь, я вмешиваться не буду.
И отпустил. И как только я ощутила, что его сильные пальцы больше не давят на кожу, рванулась к двери. Ничего не замечая, проскользнула в офицерские помещения и, с облегчением осознав, что тут никого нет, наконец-то разревелась.
Кто я теперь? И что мне делать? Нежели — просто подчиняться безумию Стэфана и медленно ждать, пока море призовет и меня? Ответов я не находила. Только чувствовала, как слезы оставляют на щеках горячие дорожки, как щемит в груди и горло сжимается от нового соленого комка.
Но реветь подолгу я никогда не умела, так что уже минут через десять нашла себя сжавшейся углу, как когда-то сидела Мариота, с мокрыми руками, распухшими щеками, но совершенно сухим лицом. Осмотрелась и поднялась, вынимая из кармана мяте записи штурмана, прямо поверх которых я торопливо поставила правильные координаты.
Место печали постепенно занимало спокойствие. Я осознавала, что все еще жива, что прямо сейчас мир не рухнул, и адская бездна не разверзлась под ногами, и что у меня есть еще немного времени, чтобы обо всем подумать. А пока что не стоит посторонним знать о моей новой особенности.
Чтобы хоть немного успокоить мысли, я принялась с каким-то незнакомым прежде остервенением прослеживать по карте маршрут. Линия получилась внушительная: корабль Фрэдерика в начале месяца шел вдоль берегов Южной Америки на север, на пару дней задерживался у одного из карибских островов — вот уж любопытно, зачем, — а потом быстро нагнал судно Стэфана.
Как только я закончила и подняла глаза, встретилась взглядом с Дугласом.
— Похвальное рвение, деточка, — с насмешкой произнес штурман, не глядя на карту. — Я стоял здесь уже минут десять, а ты даже не заметила.
Дуглас протянул руку, и я отдала ему исписанный лист, стараясь как можно плотнее сжать пальцы, гладкие перепонки между которыми давили на кожу и казались чем-то чужеродным.
— Вы немного ошиблись в цифрах, но не волнуйтесь, все исправлено, — как можно холоднее заметила я, с затаенным удовольствием наблюдая, как удивленно вытянулось лицо штурмана, стоило ему лишь взглянуть на цифры и карту.
Он долго и придирчиво переводил взгляд с листа на линию маршрута и обратно, и, наконец, отбросив несчастный клок бумаги, рассмеялся. Сухо и тихо, но очень искренне.
ebooksa