Открыл глаза он минут через пять. Все это время Александр не отводил от него внимательного взгляда.
— Дырку просверлишь, господин полковник. — Холодно улыбнулся тот одними губами.
Казалось, словно растянувшиеся вроде бы в дружелюбном жесте губы взяли от другого лица и приклеили на каменную глыбу. В глазах его стояла полная безмятежность океанских волн. Так всегда бывало после транса. И будет впредь. Но полковнику никогда не становилось от этого легче. Ведь сейчас эти губы вынесут вердикт. И кое для кого он может стать приговором.
— Не томи. — Потребовал полковник чуть резче, чем того требовала ситуация.
Именно на этом моменте он не любил списывать своих курсантов. В принципе. А в этот раз в расстрельный список карандашиком внесены и две его родственницы. Оттого и нет сейчас здесь Наташи и Алины. Они бы лица, конечно, «сдержали», но к чему подвергать их лишним испытаниям? На их долю и так выпадает изрядно.
— Все. — Коротко ответил менталист и, коротко поклонившись, стремительно покинул автобус.
Александр длинно выдохнул. Кажется, в этот раз списывать никого не придется.
А ведь так бывало далеко не всегда…
Глава 9
Глава 9
— И где это мы так шляемся⁈ — Раздался возмущенный голос из темноты.
Лишь свет из холодильника подсвечивал не по привычкам стройную фигурку. Это ж надо кусочничать в три часа ночи!
Пришел, называется, домой. После того как меня морально отлюбили десятки спецов соответствующего профиля. Ощущения… Те еще. Словно с десяток не слишком умелых проктологов за раз посетил. Спасибо, что хоть не в прямом смысле!
— Светочка, умница-красавица, такие вопросы я своей жене буду позволять задавать через раз! — Тут же отбрил я, направляясь в сторону сестренки.
Вернее, холодильника. Есть хотелось зверски. Покормили меня в последний раз около шести вечера, а «вольную» получили уже хорошо за полночь. Двое суток длился ад. Допросы сменялись сочинениями на тему «Как я провел эти лучшие в жизни пять минут?» и сеансами работы с менталистами и психологами. На нас разве что химию допросную не попробовали. Ту, что для экстренного потрошения. А в том, что «фармподдержку» для улучшения беседы нам обеспечили, я даже не сомневался. Несколько раз после еды отмечал очень уж специфическое самочувствие. Причем средства на нас пробовали явно разные: то открывалось классическое недержание слов внутри черепной коробки, то вдруг накатывало такое расположение к миру, что не ответить на вопросы таких прекрасных дяденек и тетенек было просто невозможно!
— Хам! — Ответила сестренка, подвигаясь.
Не достаточно. Но ничего. Соотношение масс-то явно в мою пользу. Так что чуть больше «жизненного пространства» перед открытой дверцей холодильника я отвоевал себе без проблем.
Странное, все же, изобретение — этот морозильный ларь. Проходя мимо просто невозможно не отметить совершенства его внутреннего мира! Хотя, если честно, я бы себе табличку все-таки повесил бы с предупреждением: «Ты об этом пожиреешь!». С другой стороны, ем я сейчас намного больше, чем раньше, но и энергии расходую столько, что все во мне просто горит.
— Ну, что тут у нас? — Поинтересовался я, справедливо полагая, что она-то уж точно изучила содержимое и теперь подскажет мне чем можно подкрепиться в два часа ночи.
Света коротко ткнула пальцем на кусок мяса и зелень. Мне ответ не понравился. В основном тем, что сестренка предлагает мне приложить усилия и превратить указанные ингредиенты в какое-нибудь блюдо. А вот сил-то как раз оставалось у меня не так чтобы много.