— Как Ирина?
— Она не ранена, — ровно ответил Николай Васильевич. — Шок. Врачи сказали: «хоть сейчас к труду».
Молодой человек приподнял бровь вопросительно:
— Естественно, я ей дам несколько выходных. Пусть приходит в себя.
Алексеев-младший кивнул каким-то своим мыслям со столь многозначительной миной, что старшему родичу не составило труда догадаться, куда именно его сын отправится сегодня вечером. —
— Демид, — начал было он и неожиданно… закашлялся. — Я понимаю, что ты повзрослел… Но все же нужно знать границы… Дозволенного.
— Понимаю, отец, — серьезно кивнул молодой человек. — Однако в своей нынешней ипостаси я просто не имел шанса отказаться.
Николай Васильевич серьезно покивал, показывая, что объяснение услышал. однако все же поинтересовался:
— Вот поймает тебя Стас… И я ему мешать не стану!
Демид коротко, но жестко усмехнулся:
— Ну и команда у тебя, папа, — покачал головой почтительный сын, сумевший таки обойтись без мата. — Сплошные шуры-муры и драма!
Старший Алексеев лишь удивленно приподнял бровь. Вроде как, а сам-то куда направляешься?
— А мне можно! — рассмеялся сын. — Я ж не удовольствия ради, а пользы для!
Николай Васильевич присоединил ко первой брови вторую.
— Ну… Почти! — был вынужден признать парень, уде направляясь к двери.
Хотелось до поездки «в гости» заехать домой и смыть с себя события нынешнего не самого простого дня.
— Демид, — неожиданно остановил его отец. — Почему ты считаешь, что это покушение — привет мне?
Парень задумался лишь на миг, потом спокойно ответил:
— Не убили.
Николай Васильевич только кивнул. Он тоже прекрасно понимал, что если бы хотели убить, то стреляли бы не по окнам, а прямо сквозь дверь. Небронированную машину практически любая пуля шьет на вылет. Так что хотели бы действовать наверняка — сделали бы по-другому.