Каких мне усилий стоило, чтобы сдержаться и не заржать вместе с большей частью присутствующих, кто бы знал. Но ничего. Справился.
— Ну что вы смеетесь! — звонко воскликнула Веселкова. — Человеку больно же!
— Боооольно! — выдохнул я в подтверждение со слезами на глазах.
Правда, причина их все же была в попытке сдержать веселье. А еще… это были слезы радости! Я был искренне счастлив, что Ириночка не вылила мне кофе куда-нибудь в район паха. Сам жар я пережил бы. Тем более, штаны на мне куда плотнее чем рубаха. А вот усердие красотки, с каким она пыталась оттереть пятно на моей рубахе (по свежему-то ожогу!), скорее всего, нет. Оторвала бы все к черту. Ни один целитель бы потом не пришил бы на место.
— Стоп, балаган! — отрывисто скомандовал Владислав.
Веселкова удивленно застыла с рукой у меня на груди.
— Ирина Олеговна, прошу за мной! — официальным тоном выдал он.
Вид при этом парень имел тупоголового служаки. Мол, ничего лишнего, чисто работа.
— Как⁈ — аж присела красотка.
Парень не ответил. Лишь упрямо склонил голову. Возможно, в этот момент он окончательно прощался с возможностью завоевать таки сердце девушки. Однако ничего не попишешь — служба.
— Владислав! — «важно» начал я, шагая вперед и поднимая руку в соответствующем жесте. — Как сын самого Николая Васильевича, я…
Он не ответил. Вообще внимания не обратил. Лишь твердым взглядом уставился на Иру.
— Но… — начала было та, однако тут же сдалась, и, опустив голову, покорно протянула. — Иду.
— Владислав, — «грозно» пискнул я. — Требую, чтобы ты…
Бум!
Дверь с громким хлопком закрылась прямо перед моим носом. А я так и остался стоять с поднятым назидательно вверх пальцем.
Вокруг снова послышались негромкие смешки. Я растерянно обернулся. Веселье смолкло. Каким бы я не казался окружающим недотепой, но они-таки помнили, что я «сын Николая Васильевича».
И с этим приходилось считаться.
Николай Васильевич Алексеев
— Это сейчас так модно, сын? — негромко поинтересовался хозяин кабинета у своего отпрыска.