– Войдите, – донесся ненавистный голос. Хайди сидела за столом и перебирала бумаги. Что-то не похоже, чтобы она собиралась устраивать ужин.
– Здравствуй, – сказал я.
– Нэйт? – Она удивленно уставилась на меня. – Не думала, что ты приедешь.
– Макс передал, что ты хотела меня видеть.
– Ах да, точно. – Хайди усмехнулась, поднялась и подошла ко мне. – Я соскучилась.
– У тебя есть одиннадцать ай-тере.
– А я соскучилась по двенадцатому.
Она коснулась губами губ, попыталась углубить поцелуй.
– Нэйти, целоваться с тобой – то же самое, что целоваться со статуей, – сказала обиженно.
– Хайди, ты для этого меня позвала?
– Да, для этого, – ответила она зло. – То, что ты забаррикадировался в колледже, еще не означает, что я перестала быть твоей иль-тере.
– Мы видимся почти каждый день.
– Я хочу не просто видеться, Нэйтон.
Я молчал. Можно подумать, ей интересен мой взгляд на этот вопрос. А Хайди уже расстегивала мою рубашку. Прикосновения были неприятны. С другой стороны, энергетический баланс надо было пополнить, а Хайди все равно не угомонится. Перетерпеть и забыть. Как всегда.
– Ты невыносим. – Странно, но Хайди остановилась. – Настолько ненавидишь меня, да? Только не надейся, я тебя не отпущу. Ты мой, Нэйтон. Навсегда, до самой смерти. И если рассчитываешь, что она наступит быстро, то сильно ошибаешься. А теперь не дергайся, я поработаю с твоей силой.
Мм? Хайди встала не с той ноги? Как бы там ни было, но пять минут спустя она выставила меня за двери кабинета, и я присоединился к компании в гостиной. Ужинали мы здесь же. К ай-тере присоединился Макс. Вот кто не скрывал ненависти. Казалось, еще немного, и начнет брызгать ядом.
– Нэйт, на пару слов, – сказал Дилан, пользуясь тем, что Хайди задерживается.
Мы вышли на балкон. Первый ай-тере достал сигарету, чиркнул зажигалкой и закурил.
– Будь осторожен, приятель, – сказал он. – Я уже думал сам наведаться в колледж и предупредить, но не хотел бы, чтобы меня там видели. Макс мутит воду. Он сегодня вернулся подозрительно довольным. И я слышал, как он говорил Хайди о тебе. Она была очень зла.
– Я не делаю ничего, что бы могло дать Максу козырь, – ответил ему.