- Согласна, - ответила я. - Мир Джефри все это время вертелся вокруг того, чтобы не выпустить Хайди из вида.
- Разве он этого достоин? Нет. Так зачем обоим мучиться? Пусть идут каждый своей дорогой. Надо только убедиться, что от Хайди не будет проблем. В этом Джеф прав. И все же...
Макс замолчал. Я не стала настаивать на продолжении разговора. Каждый из нас сражается со своими демонами. Его личным демоном стала Хайди эо Лайт. Победит он ее или проиграет, зависит только от него самого. А у меня была своя война, и сейчас предстояло взглянуть в глаза любимому мужчине и сказать, что его магии больше нет. И страшно себе представить, какой будет его реакция. Страшно и больно, и от этой боли спрятаться нельзя.
Глава 26
Стефан
Это был какой-то горячечный бред. Я будто плыл в густом мареве, старался выбраться из него, и не мог. Чувствовал, что рядом кто-то есть. Кто-то звал меня, просил, но все тело словно налилось свинцом. И спасения из этой бездны не было. Ожидал увидеть своего льва, но и его не было тоже. Оставалось только спать и видеть сны.
- Стефан... - слышал, как сквозь толщу воды. - Стеф.
А потом яркий свет вдруг заставил выбраться из-под этой толщи на поверхность, открыть глаза. И сразу волной накатилась боль.
- Стеф! - звала меня Лаура. Я ощущал ее тонкие пальчики на моих пальцах. - Стефи!
- Он очнулся, - прозвучал голос Макса. - Стефан, ты нас слышишь?
И привычное лицо целителя заслонило обзор.
- Да..
Губы пересохли. Макс прислонил к ним чашку, и я сделал судорожный глоток. Почему так больно?
- Как ты, милый? - Рядом с Максом появилось лицо Лалли.
- Хорошо...
Жаловаться? К чему? Я жив, значит, не все так плохо. Раны постепенно заживут, все встанет на свои места. Не надо пугать любимую женщину.
- Общий фон мутный, - говорил ей Макс. - Выраженный болевой синдром, сейчас постараюсь снять. Терпи!
Это, видимо, предназначалось мне, потому что вдруг стало во много раз больнее, и я едва не заорал, а затем неприятные ощущения пропали. Так-то лучше...
- Отлично, он все еще в сознании.
Не люблю, когда обо мне говорят так, будто меня здесь нет. Я поморщился недовольно, а Лалли уже снова склонилась надо мной, легонько коснулась губами лба.