Дёма резко проснулся. Во рту чувствовался привкус крови. Он поднялся и поплелся в ванную, поплескал в лицо водой, немного остудил голову. Стало легче, однако не настолько, чтобы чувствовать себя хорошо.
– Эй, ты там живой? – Леший постучал в дверь.
– Живой, – откликнулся Демьян.
– Когда умоешься, тащись в мою комнату. Что-то покажу.
Значит, удалось найти хоть какой-то намек.
Умылся Демьян быстро и уже через несколько минут стоял на пороге комнаты Лешего. Тот сидел в кресле и держал на коленях книгу, как Самойлов во сне. Стало жутко.
– Эта книга – одна из тех, которые я забрал из квартиры Симоны после ее смерти, – пояснил Лёша. – Квартира была съемная, что-то отправилось на помойку, что-то хранится в подвале. Так что не удивляйся запаху сырости. Лучше взгляни. Тут нет наших символов, конечно, однако информация интересная.
– И что там? – спросил Демьян, подвигая стул и присаживаясь рядом.
– Это сборник мифов, – пояснил Леший. – Разных народов. И вот смотри, в пятом разделе здесь дается толкование символики Пепла.
– «Пепел известен как символ смерти, – вслух прочитал Дёма. – Однако это не единственное его значение. Также это символ принятия и смирения. Пепел – покаяние и новая надежда. Феникс возрождается из пепла. То есть за неминуемой гибелью следует возрождение». И что это значит?
– Сам не понимаешь? – Лёша захлопнул книгу. – Товарищи Симоны почему-то трактуют пепел как символ гибели мира, неких катаклизмов, которые сулит появление человека, отмеченного этим знаком. А здесь – совсем иное. Пепел – не только уничтожение, но и новое рождение. Знак, что мир выстоит и возродится, если смиренно примет свою участь. Не надо бояться твоей силы. Она лишь знак, что миру нужно остановиться, переосмыслить путь. И тогда после потрясений он либо погибнет, либо возродится. Думаю, катаклизмы произойдут вне зависимости от твоего Пепла. Знак – всего лишь указатель, не больше.
– Но друзья Симоны так не считают, – вздохнул художник. – И они не успокоятся. Если им нужна моя сила, зачем они так показательно убили Самойлова? При этом на меня напали только раз, и то это больше похоже на случайность. Я уже ничего не понимаю, Лёш!
– Поймешь. Кстати, Тася позвонила Соколову, он должен приехать после обеда. Он обещал привезти что-то интересное.
– Будем ждать, – кивнул Дёма.
А внутри у него была пустыня. Глубочайшая бездна усталости, из которой он не видел выхода. Он хотел, чтобы все закончилось! Свою нормальную жизнь, учебу, которая только началась, попытку получить грант – и, возможно, победу. Но никак не безумие, творящееся вокруг!
– Не кисни, – сразу заметил Леший. – Побарахтаемся. Мне тоже не по себе. Эта сила… Я не хочу ее, а выбора нет. Завтра ехать на работу, очередной юбилей, а я боюсь снова увидеть нечто, для моих глаз не предназначенное. Страшно.
Впервые Лёша прямо признавался в своем страхе. Даже Демьян избегал произносить эти слова, пусть и боялся до одури.
– К этому нужно привыкнуть, – сказал он другу. – Привыкнуть и принять. Нам обоим это предстоит. Давай справляться вместе.
Леший задумчиво кивнул. Его мысли были где-то далеко. Но раздавшийся звонок вернул их в реальность.
– Я открою, – раздался звонкий голос Таси.