И Белов в подтверждение своих слов развернулся на месте, готовый уйти. Как бы не так.
— Значит, именно так ты хочешь тратить дни? — бросил я ему в спину.
— С тобой свяжусь и тогда для всех посмешищем стану! — замешкался товарищ.
— Зато сумеешь ожить душою, вспомнишь, как смеяться открыто, а не притворно! Боль отступит, сбросишь цепи… Твоё проклятье послужит тебе благословением. Но оставлю выбор за тобой…
Я стоял на месте. Белов тоже… выбор должен быть добровольным. Виктор сам должен решиться. Должен… Или я не смогу ему помочь.
— Если я соглашусь, какой процент от ночного клуба ты пообещаешь? — решительно развернулся ко мне Виктор, и я увидел в его глазах пламя отчаяния, переходящего во что-то иное.
— Что ж, справедливо, хочешь часть от представлений… Дам семь процентов и не больше! По рукам и за дело?
— Нет, лучше восемнадцать, ведь на мне будет большая ответственность, которую ты сам навязываешь мне! — тут же взвился Виктор.
Честно говоря, я был готов дать и больше товарищу. Но торг тоже являлся частью сделки. Это должно повысить удовлетворённость Белова от происходящего, чувство, что он выбил необходимое.
— А почему так мало? Может, половину дать⁈
Развернуть своё возмущение я не успел, так как буквально в паре сотен метров за стеной деревьев что-то громко хлопнуло. И тут же взвыли сирены флаеров и сигнализация пожарной тревоги.
Я взглянул на Белова, ухмыльнулся и рванул в сторону шума. Похоже, сработала ещё одна моя долгосрочная закладка, спрятанная между слов и событий, спровоцировала людей на нужные мне поступки! Пришло время сделать шаг в одном из моих «контрактов». Наконец-то, я уже заждался гулять…
— Пятнадцать процентов!
Белов назвал свою цену, присоединившись к моему рывку и даже умудрился почти не отставать.
— Восемь дам! — не согласился я, хоть и немного поднял цену.
Парк хоть и ухоженный, но рывок через заросли заставил сделать несколько кульбитов, уклоняясь от кустов и поваленных стволов, поросших грибами.
— Двенадцать!
— Может, девять.
— Десять!
Мы одновременно перемахнули через забор парка, благо он был чисто декоративным. И хлопнули по рукам!