Будь окно без решёток, Тася выбросилась бы в окно – такое страдание можно было увидеть в глазах. Немного успокоившись, заговорила:
– Порошок мне поставляла мадам Ростан, верно. Да простит она меня за признание. Больше нечего сказать.
О себе Тася не думала, её собственная жизнь прекратилась. Дальше надвигалось существование крота…
– И что тебя толкнуло в такую грязь? – пожалел Чуеву капитан полиции. – Симпатичная, характером добрая…
– Так угодно судьбе… Да мне здесь и спокойнее. На воле меня быстро отправят на тот свет. Деньги с клиентов собрала, а товар не получили…
– Снова лечу в Париж, – сказал Говард главному редактору. – Надо повидаться с Гретой Ростан.
Хадсон засмеялся:
– Фигаро здесь, Фигаро там… Фигаро здесь, Фигаро там…
– Вы шутите, а меня необходимость толкает. Залез в эти дела с головой, не выкарабкаться. Одно тянется за другим…
– Что требуется?
– Командировка… Вы, конечно, вправе меня освободить от занимаемой должности. Так нельзя работать…
– Не дави, Говард, на жалость. Не то отменю командировку. Лети. Только в последний раз! Сотрудники подумают, что ты в любимчиках у шефа.
Встретившись с Гарри Лундстремом в Париже, Говард постарался узнать подробности дела, чтобы подготовиться к разговору с мадам Ростан.
– История банальная, брат, – сказал Гарри. – В ходе следствия стало ясно, что Пьер Ростан – ещё одна невинная жертва. Мадам Ростан боялась, что муж проболтается о её торговле наркотиками, и расправилась с человеком, прибегнув к помощи Лиги Добровольной Смерти. Интерпол обеспокоен данным обстоятельством, так что поспешай.
– И чего добилась Ростан?
– Надеялась на лучшее, но получилось, как всегда, – ответил Лундстрем и рассказал грустную историю падения женщины.
В переговорную Грета явилась тихая и послушная, этакая серенькая мышь. В грубых ботинках и тюремной спецовке, она улыбалась виновато, сжимая в руке платок. Сердце Говарда упало, потом вернулось и с болью от жалости к слабой женщине, учащённо забилось. Рону хотелось убежать из переговорной, только бы не видеть несчастную. Но потом решительно отбросил сомнения, обозлившись на себя и мысленно отчитав. Жалостливый какой. А осужденная пожалела кого из тех, кто покупал наркотики? Подумала, сколько сгублено с её участием человеческих судеб? Вспомнил Хилеви, поразмыслив: неужели все женщины такие? Но тут же отбросил это подленькое суждение. Нельзя всех на один копыл мерять.
Если говорить прямо, Говард потерял интерес к Грете, но должен был дойти до конца в своём расследовании. Донимала одна мысль: почему мадам Ростан пошла на преступление? Что толкало? Не может человек оказаться таким жестоким, чтобы из-за денег пожертвовать близким человеком, убить мужа. Пьер столько сделал для неё после того, как женился, помог встать на ноги, а Грета…
Хотелось выслушать её объяснение. Не покаяние, нет. Покаяние ничего не значило, Пьера не вернуть. Хотелось докопаться до истока преступления. Но Грета отмалчивалась на эту тему.
Посмотрев на Говарда, она произнесла:
ebooksa