Несносный босс или курс выживания для миллиардера

Я еле сдержала смешок.

Лежу. Закрыла глаза и лежу. Мысленно считаю секунды в надежде на то, что они оба уберутся восвояси. А точнее, в соседнюю спальню.

Секунда.

Две.

Три...

– Полина, не дури! – вздыхает Антон, скидывая с меня одеяло. – Пошли на место. А этот пусть скрючится и тут спит.

– Отдай! – дергаю обратно на себя одеяло, заползая под него до подбородка. – Сам иди на свое место. Мне и тут неплохо. И вообще, если вас напрягает общество друг друга в одной плоскости, есть вторая спальня. Подмороженный кхм… мозг вам обоим не помешает. Остудите свой пыл, оба, – отвернулась от злых взглядов, накрывшись одеялом с головой. Пусть сами воюют.

– Я не знал, что ты хочешь моей смерти, Полина, – прозвучало как-то грустно, и мне уже захотелось отказаться от задуманного, но вовремя одумалась. Ни к чему хорошему моя жалость не приведет.

Слышны лишь тихие препирательства, а затем и совсем тишина. Бубнеж мужской из-за стены доносится совсем глухо, что я сама не замечаю, как засыпаю.

Но сплю я, как мне кажется, совсем недолго. Просыпаюсь от легкого чувства голода. Хочу есть. Это что-то новенькое. Никогда не страдала ночным дожором. А тут прям жуть.

Сползаю медленно с дивана и на носочках осторожно направляюсь на кухню. Там включив бра, заглядываю в холодильник. Картошечка осталась. Отлично!

– Аристова! – неожиданно раздается над ухом шепоток, я чуть было не роняю блюдо и вскрикиваю. Но мне тут же прикрывают рот широкой ладонью. – Не кричи, бегемота разбудишь, – шипит в ухо Антон и убирает свою ладонь.

Я оборачиваюсь к нему с твердым намерением надавать по его золотой головушке.

– Какого черта ты меня пугаешь? – вскрикнула я.

– Будешь громко так ругаться, я тебе заткну твой очаровательный ротик более действенным методом, – приблизился так близко, что я замерла, уставившись на его соблазнительно красивые губы. Черт. Провокатор!

– Я поняла, – отступаю на пару шагов от него. – Есть будешь?

– Нет, я, пожалуй, яблочко погрызу, пока ты утоляешь свой голод, – снова эта усмешка.  А его слова со сквозящим в них намеком снова заставляют меня покраснеть.

Ну вот, теперь руки трясутся. И я нервничаю не по-детски.

– Почему ты Макса назвал бегемотом? – стараюсь завести непринужденную беседу, пока разогреваю себе поздний ужин. Или это ранний завтрак?

– Он храпит. Развалился звездой на твоей кровати. Я ушел в морозилку, но так и не смог заснуть. Поэтому вышел из спальни и увидел, как ты крадешься на кухню, – разводит руками. – Вот, собственно, я и здесь, – улыбается котофей, а я провожаю взглядом каждый откушенный им кусочек яблока, и… разве можно так аппетитно есть?! Это просто непозволительно красиво! И умопомрачительно вкусно!