– Мы можем поехать в любое кафе, с любой кухней, какую ты любишь, Влада. И я…
– Я не хочу в кафе или тем более в ресторан. Едем в Мак! – решительно заявила я. – Да и зачем тратить время и что-то искать, когда тут вот он, по пути. Перекусим и поедем к этому вашему знакомому, – добавила веский довод, который Жарова и убедил. Правда, в сильный восторг от моего предложения он не пришел. Похоже, всерьез о своем здоровье беспокоится.
Тем не менее, светофор как раз сменил цвет с красного на зеленый, и водитель крутанул рулем, повернув в сторону автомобильного кафе.
Влада
Машин здесь было немного, перед нами всего одна, и мы достаточно быстро сделали заказ. А потом, получив заветную “жирную фигню”, Паша припарковался, заглушив мотор.
– Да уж, Рыбкина, у меня с тобой прям какое-то дежавю. Скачок на двадцать лет назад, – задумчиво проговорил Жаров. Устроив два стаканчика с горячим кофе в подстаканнике, развернул свой гамбургер, скептически на него поглядывая.
– Почему это? – с аппетитом вгрызлась я в горячую булку. – Фто я такофо деваю?
– Не разговаривай с набитым ртом, подавишься.
П-ф-ф!
Тоже мне, нянька нашлась.
Тщательно прожевав булку и запив все кофе, я все-таки решила допытаться ответа у Паши:
– Так что там с дежавю?
– Ничего, особенного, – ответил немного погодя мужчина, распробовав гамбургер и уже не с такой опаской его жуя. Поочередно кусая булку и закидывая в рот золотистую картошку фри, идеальной, как по мне, прожарки.
– Ну, как это ничего? Мне же любопытно!
Да, я умею быть настойчивой.
Кася недовольно открыла один глаз, подняла свою мордочку, принюхалась и, удостоверившись, что ничего достойного ее внимания мы не едим, положила ее обратно на лапки и снова уснула.
– Просто последний раз я ел в Маке как раз лет так в двадцать, может в двадцать два. Точно не помню. И смешно вспомнить, но это было свидание, – рассмеялся мужчина, глядя куда-то в даль.
А я засмотрелась. На него. Даже жевать перестала. Оказывается, когда Жаров смеется или улыбается, нормально, искренне, по-настоящему, у него поразительным образом смягчаются черты лица. Взгляд становится не таким суровым и серьезным. А на щеках даже появляются задорные ямочки. Он становится похож на мальчишку. Тем более сейчас, когда он погрузился в воспоминания и у него загорелись глаза.
Погодите, что он там сказал? Свидание?
О-о-о, это очень романтично и ми-и-ило.