– А ты почему не спишь? – удивился я, застыв в дверях, заметив, как Рыбкина разливает по тарелкам суп. – Это что, суп?
– Ага, вот проголодалась, решила сварить. Легкий и вкусный, присоединяйся.
– О-о, с лапшой, – удивленно уставился на тарелку, которую передо мной поставила Влада. И из которой тянулся просто крышесносный аромат. Я уже говорил, сколько не ел домашней пищи? Ни один ресторан, на самом деле, такого не заменит. Даже самый изысканный и хоть с сотнями звезд Мишлен.
– Ты удивляешь меня все больше и больше. Оказывается, на все потеряно, Рыбкина, – подшучиваю, на что девчонка пожимает плечами.
– Папа очень любит такой, – улыбается она и садится напротив, – поэтому я решила, что и тебе понравится. Да и при простуде он неплох.
– Кстати, о папе. Позвони ему, как поешь, Влада, а то он мне весь телефон оборвал. Переживает и грозится прилететь.
– Ого, хорошо. Мой, наверное, разрядился, вот он до меня и не может дозвониться.
Обед проходит почти в тишине. После чего я сам вызываюсь навести порядок на кухне. Убираю посуду, загружаю посудомойку. Рыбкина убегает звонить отцу, но вскоре возвращается. С некоторой растерянностью отмечаю, что вошла она в мою квартиру как к себе домой, но удивительно, почему-то негатива или злости это не вызвало. Только глухое непонимание внутри, что творится с моей головой и как так быстро рыжеволосая егоза отвоевала себе и мою жилплощадь? Даже ее вечно шныряющая по пятам собака, которая все еще иногда порывается что-нибудь у меня дома сгрызть, дискомфорта не доставляла. Еще пара прогулок, и чувствую, мы совсем подружимся.
Влада проходит к дивану, где мы вчера уснули, и устраиватся так же, как накануне с подушкой и пледом, заграбастав себе пульт.
– Э-эй, Владислава, – решил я наконец-то хоть “для галочки” возмутиться.
Усаживаюсь рядом и делаю попытку этот самый пульт у гостьи перехватить, но она ловко прячет его под подушку.
– Я болею, у меня преимущество в выборе.
Еще и язык показала. Вот же… козявка мелкая!
– Вообще-то это мой телевизор, если ты вдруг забыла.
– Ну, вы же не выгоните меня, такую бедную, несчастную и больную к себе? – шмыгнула носом Рыбкина да еще и губы надула, похоже, вот-вот разревется.
– Ладно, – вздыхаю, откидываясь на спинку дивана, – включай давай что-нибудь.
– Как насчет второй части Мадагаскара?
– Да хоть десятую. Мне просто надо разгрузить мозг. Переработал, однако.
– Десять не обещаю, но вторая и третья классные. Вы же вчерашнюю досмотрели?
– Не помню, вроде да.