Соблазнительный негодяй оказался очень наблюдательным и за эту безумно жаркую ночь понял, какое у меня “слабое место”. А теперь решил этим знанием и воспользоваться, касаясь подушечкой большого пальца соска и прикусывая нежную кожу ключицы.
Ну, какие тут оладушки? Серьезно?
– Да? Думаешь? – голос просел, а тело уже и без головы решило, что, в принципе, оно не против повторить все то, что было ночью. Желательно срочно и прямо здесь!
– Не думаю, уверен! – засмеялся Мирон, подхватывая меня на руки и утаскивая туда, откуда утром я на цыпочках сбегала.
В спальню.
Откладывая наш завтрак на неопределенное время…
Мирон
Я не преувеличил. Так сладко спал последний раз весной, в объятиях этой же, тогда еще незнакомки, а сейчас… девушки, которая перевернула мою жизнь. Мой мир. Мои принципы и взгляды.
Это все. Точка. В моей холостяцкой жизни.
Жирная точка!
Дальше только вместе, только вдвоем.
Нельзя так сходить с ума от прикосновений и так сгорать от ощущения податливого женского тела в твоих руках. Но я схожу. От каждого стона, каждого вздоха, каждого движения. Подаренного мне, сорванного мной.
Совина. Моя. И только моя!
Люблю. И не опущу! Теперь уже точно.
Баста.
Набегался. Оба набегались.
Снова и снова припадаю к желанным губам, нависая сверху над раскрасневшейся улыбающейся Лерой и тону в зелени ее чарующих глаз.
Мало. Только знала бы она, как мне мало! Даже этой чертовски насыщенной ночи и бурного секса. Похоже, мне всегда будет ее мало. И каждый раз, каждое прикосновение будет как взрыв фейерверка в мозгу. Подобно разряду тока в теле.
Моя!
Эта мысль бьет набатом в мыслях еще со вчерашнего вечера, когда она открыла дверь. И просто разрывает голову сейчас, когда мы все еще здесь. Все еще в моменте, который, надеюсь, не закончится теперь для нас никогда.