— Юль, где ты живешь в Питере? Отец снимает квартиру?
— Нет, в общежитии. Оно у нас квартирного типа, необходимости в тратах на съем не было. А что? — загораются румянцем щеки Юли. — Я живу одна…
— Одна, — киваю, — это прекрасно, — нервно почесываю бороду.
— Мхм.
— А со мной? Со мной жить будешь?
Котенок складывает пухлые губки в букву «о», удивленно замирая напротив. Сидит и не дышит, вытаращив на меня свои чудные глаза. В движении только ее пальчики, которыми она комкает белую салфетку на столе.
— Юль? — накрываю ладонью ее ладонь, сжимая.
— Я просто… да! Да, конечно буду! — смеется. — Ты переедешь ко мне в общежитие? Оно у нас правда отличное, новое и нешумное. Я думаю, мы могли бы договориться с комендантом и…
Теперь приходит моя очередь посмеиваться. Генеральный директор многомиллиардного холдинга, живущий в общежитии балетной академии. Это даже звучит абсурдно.
Юля хмурится.
— Нет, — объясняю ей свой приступ веселья. — Боюсь, я вырос из того возраста, когда живут в общежитии. Ты переедешь ко мне.
— Оу…
— Что такое? Это проблема?
— Нет, просто все так быстро и неожиданно и… — хватается за щеки.
— Если ты не готова или не хочешь, я пойму. Но все равно от тебя не отстану. Найду квартиру рядом с твоей академией, узнаю расписание занятий и буду сталкером таскаться по следам, наводя жути на твоих одногруппников.
— Это угроза? — хохочет котенок.
— Скажем, предупреждение. Слышала, что мы в ответе за тех, кого приручили? Все, Юль, ты попала. Нет, поверить не могу, вероломно похитила мое сердце и отказываешься со мной жить, — качаю головой. — Жестокий котенок…
— Я нет! — охает Юля. — Я не отказываюсь. Я хочу. Я согласна. И вообще, — подскакивает с места, двигая свой стул ко мне, усаживается, обнимая за талию, прижимаясь, — с тобой я на все согласна. Честно-честно.
Стискиваю рукой ее плечи, упираясь подбородком в темноволосую макушку. Только сейчас понимаю, что впервые за последние полчаса выдохнул. Сердце же до сих пор частит нездорово.
— Завтра, по возвращении в город, сразу поедем к твоему отцу.