— Ну, па! — закатываю глаза, но уши мои закрывает за меня Титов. Однако это не мешает мне расслышать папино:
— Эти скупердяи до трясучки боятся упустить лишний рубль и годами не отрывают свои жирные задницы от рабочих мест. Они просто завидуют.
Дан смеется. Па улыбается. Я тоже тихонько похихикиваю.
До сих пор не верю, что так много пролетело времени. Ощущение, что только вчера наш самолет приземлился в аэропорту Мале. А уже завтра будет двадцать четыре дня с момента нашего прилета. Ярких, насыщенных, сумасшедших, безумных дней! Я буду скучать по местным закатам и рассветам. Да я вообще буду скучать по этому месту.
Правда, Дан пообещал, что сразу после росписи мы обязательно отправимся в свадебное путешествие. Туда, куда моя душа пожелает. И кажется, мы с «душой» уже выбрали свое «место силы». А когда у нас появятся дети, а однажды они точно появятся! Может, не сразу и не через год, но мы первым делом привезем их в отпуск сюда. Однозначно! К белому песку, по которому бегают песчаные крабики, бирюзовому океану и удивительной по своей красоте флоре и фауне.
В нашем отеле частенько попадались на глаза семьи с маленькими, умилительными детками. Я могла забыться и с улыбкой таращиться на неповоротливых карапузов, которые большими глазами глазели на все, что попадалось на их пути. Заботливые мамочки ходили за ними по пятам, а важные папы снимали на телефоны с глуповато-трогательными улыбками.
Я хочу так же. Очень сильно хочу! И с каждым днем понимаю, что эта мысль меня привлекает даже сильнее, чем балет. Хотя Дан прав: нужно закончить универ и получить образование. Мне нужно свое дело, свое хобби, своя отдушина. Самодостаточная женщина не может жить одной семьей: мужем и детьми, как бы сильно она их не любила. Я хочу, чтобы Дан гордился мной не просто как его женой, любовницей и матерью его детей. А как женщиной, достигшей в жизни чего-то важного…
— Ладно, если серьезно, когда прилетаете? — спрашивает па.
— Завтра вечером. Да? — оглядываюсь на Дана.
Титов кивает:
— Вылет в час дня, в Москве будем в районе девяти вечера.
— Дочь мою домой, — строжится па. — Откуда взял, туда и верни, будь добр, Титов.
— Утром послезавтра, мхм? — строю глазки.
— Завтра вечером, — чеканит па. — Я тебя почти месяц не видел. Потом укатите в свою Германию, и вообще про старика забудешь.
Я закатываю глаза, но улыбаюсь.
Папа хмурит брови:
— Компромисс: приезжайте и оставайтесь оба.
— Просто так и скажи, что ты по нам соскучился, папа Степа, — смеется Богдан.
«Папа Степа» зыркает взглядом в Титова, но у самого уголки губ подрагивают. Он едва сдерживает улыбку:
— Только попробуй еще раз назвать меня «папой», Титов…