— Все в норме? — обеспокоенно интересуется друг.
— Позже тебе объясню. До связи.
И вырубаю мобильный к черту. Нет меня. Семью… строю, млять.
Откидываю голову обратно на подушку и закрываю глаза. Уснуть бы и вообще, на фиг, не проснуться.
— Папоська, — слышу шепот на ушко.
— Ромашка? — удивленно смотрю на ребенка, открывая один глаз. Искренне был уверен, что она в саду. — Ты почему дома?
— Тетя Нелли не пустила к нам Нину, — дует губки ребенок.
Не мама — тетя Нелли. И этой "тете" очень придется постараться, чтобы заслужить доверие своей дочери.
— Что значит, не пустила?! — сажусь на постели, и дочурка запрыгивает ко мне на руки, обхватив ладошками щеки.
— Нелли скасала Нине, сто будет сама со мной сидеть, — шепчет Ромашка, — я не кочу сидеть с тетей Нелли. Я кочу Нину… или… папоська, а давай лучше Лиса будет с нами зыть. — Ангельской улыбкой озаряется личико дочурки, а меня упоминание Алисы бьет по самому больному.
— Нет, Ромашка.
— Но посему? — дрожит губка, и дуются румяные щечки, — мне нлавится Лиса.
— Потому что Нелли — твоя мама, малышка. И теперь она будет жить с нами. Разве ты не хотела, чтобы у тебя была мамочка?
Щелкаю по носу свою голубоглазку и поднимаюсь с кровати.
— Я не люблю Нелли. Я кочу, чтобы моей мамоськой была Лиса, — топотит за мной следом босыми ногами маленькая вредина. — Лиса мультики любит и Бубу смотлела, а еще сказки мне читала и вкусно, как Нина, готовит и…
— Роберта! — перебиваю поток слов, что чем дальше, тем сильней задевает, выворачивая наизнанку от той искренности и мольбы, что в них звучат. — Малышка, — присаживаюсь на корточки и притягиваю голубоглазое чудо к себе. — Нелли — твоя мама, и она очень любит тебя. Ты… тебе нужно привыкнуть, что мы теперь живем не вдвоем.
— Но Лиса…
— Не будет Лисы, Ромашка. У нее своя жизнь, и она не может жить с нами.
— Посему?
— Потому что у Лисы есть… друг, — хоть и вру напропалую, но самого даже подергивает от такой возможности.