Рома несколько секунд внимательно смотрел на тест, а потом бережно убрал его в нагрудный карман.
— Ну вот и хорошо. Не нарушил семейной традиции.
Отец усмехнулся.
— Ракитянские женятся только по залету.
— Точно. Плюс-минус несколько дней роли не играют.
Отец хотел что-то возразить, но бросил взгляд в окно.
— А вот и сваты приехали.
Пока отец с мамой открывали двери и махали гостям, Марфа подошла и прижалась к Роме. Положила голову на плечо.
— Не сердишься?
Ее обняли и ответно прижали.
— Конечно, нет.
— Я тебе говорил? Нет, скажи, я тебе говорил? — отец стоял, уперев руки в бедра. — Я ведь тебе когда еще сказал, что этим дело кончится?
— О чем ты, я не понимаю, — Ростислав Игоревич помогал супруге снять пальто.
— Моя дочь теперь Ракитянская!
— Ой, — как-то высоко и тоненько пискнула Полина Алексеевна. И Марфа теперь оказалась в ее руках. — Ура! Наша теперь! Ракитянская!
— Чего это? — возмутился отец. — Наша она! Была, есть и будет!
— Рома, — Ростислав Игоревич повернулся к сыну. — Я думал, что воспитал к тебе уважение к семейным традициям.
— Воспитал, — согласился Роман. Марфе казалось, что ее муж едва сдерживает смех.
— А… — Ракитянский-старший задумчиво нахмурился. — Значит…
— Значит.