***
Он проснулся от звонка будильника и тут же поспешно протянул руку к телефону, чтобы его выключить. И только потом понял, как он спал. Точнее, спал Рома как обычно, на спине. Необычным было то, что на его груди лежала рука Мрыси. А сама она щекой прижималась к его плечу.
Господи, как же не хочется вставать. И он позволили себе еще так полежать. Не шевелясь. Даже не рискнул положить свою руку на руку Марфы — чтобы не разбудить раньше времени ненароком. И просто лежал, чувствовал тепло ее ладони на своей груди сквозь футболку, все ее тело, принимающееся к его, ощущал легкий аромат — от волос или от кожи. Ее это аромат. Так пахнет его Мрыся. Так, оказывается, пахнет счастье.
Ну какой подлец придумал назначать заседания суда в десять утра?!
Марфа взяла себя в руки. Сама, первая, отчиталась маме о том, что чувствует себя нормально. Встала, застелила постель, сделала себе кофе. И впервые после случившегося задумалась о том, что ей делать дальше.
Ну не жить же ей все время у Ромы? Марфа сидела, поджав под себя ногу, и разглядывала Ромкину кухню. Самый большой парадокс заключался в том, что ей у Ромки нравилось. У него уютная квартира, правда совсем не похожая на ее, более лаконичная по дизайну. И много темно-зеленого в интерьере.
Куда ей отсюда уйти? К родителям? Точно нет, Марфа была в это уверена. Самый естественный вариант — к себе домой. Но эта мысль отчего-то совсем не вдохновляла. Ощущение дома так и не вернулось. Из своей квартиры она уехала в Мюнхен, что стало колоссальной ошибкой. Из своей квартиры она уехала в больницу, где потеряла ребенка. Такое ощущение, что собственный дом стал приносить ей несчастье. А у Ромки… у Ромки хорошо. И он рядом. Просто рядом — и хорошо.
Наверное, решать задачи по мере их поступления — не самый плохой вариант.
Ладно, если Рома привез ее к себе — значит, не против, чтобы она жила у него. Ну а Марфа сама — тем боле не против такого варианта. Даже «за».
Но не будет же она находиться целыми днями дома? В конце концов, это называется нехорошим словосочетанием «сидеть на чужой шее». Значит, надо снова возвращаться к вопросу трудоустройства.
Неприятный холодок пробежал по коже. Марфа вспомнила свою последнюю попытку устроиться на работу. Этого неприятного типа, который ее собеседовал, собственную тошноту, потом подсмотренную встречу Ромы с какой-то девицей — а ведь и в самом деле, кажется, клиенткой. Наверное, это и не очень важно теперь. Но именно в тот день, после того собеседования, все в ее жизни сломалось окончательно. И окончилось приемным больничным покоем.
Как после этого снова заставить себя пойти на собеседование? Да-да, это у нее не банальная лень, это фобия собеседований! Себе любимой можно придумать миллион и одно оправдание.
Так. Надо дать себе время. Марфа после небольшого совещания сама с собой решила, что не больше двух-трех дней. Максимум — неделя. И что-то точно решить с работой.
А что решать с Ромой — Марфа не представляла. Ей казалось, что когда она лежала обнаженная под Ромой и слушала голос мужа — тогда все запуталось до состояния катастрофы.
А теперь? Теперь что?! Марфа наклонила голову, потерла виски. Что между ними теперь?
Грех прелюбодейства.
Потерянный ребенок.
Ее любовь к нему.
Его… Что Рома чувствует к ней? Но попытка обдумать это привела к тому, что снова вернулся озноб. Она не готова об этом думать. Ей страшно об это думать.
Господи, нет. Только не это. Опять это «не-в-ресурсе-не-в-потоке-зато-в-депрессии»?!
ebooksa