- Все, у меня уже и руки трястись начали…
- Поля! – красный «BMW» принял вправо и прижался к обочине. Мужчина взял в свои руки женские пальцы, подышал на них. – Тебе нельзя нервничать!
Полина какое-то время сидела молча, наслаждаясь. Потом смилостивилась. Освободила руки. Взъерошила русую макушку.
- Поехали. Я все усвоила: молчать, кивать, рот открывать только чтобы есть и хвалить грибы.
- Да. И не бойся. Они не кусаются.
- Зная тебя, я уже ни в чем не уверена. Кто-то же тебя этому научил.
Он все-таки рассмеялся. И машина тронулась с места, направляясь в Коломну, на родину Ростислава Ракитянского.
За столом чувствовалось легкое напряжение, но четверо умных взрослых людей с ним пока прекрасно справлялись. Знакомство прошло гладко, приглашение к столу было любезным, темы для разговора складывались в целом нейтральные. Ракитянские обменивались семейными новостями, Поля молча кушала. И разглядывала родителей Ростислава. Он копия отца – Игорь Вячеславович такой же крупный, шумный, экспрессивный. Точнее, Слава на фоне отца кажется не таким уж крупным и экспрессивным. Мама, в противовес, невысокая, хрупкая, с негромким голосом. Большие темные глаза и тонкий с горбинкой нос. С матерью у Ростислава нет ничего общего.
- Мариночка, а что же это у нас ни грибочков, ни водочки на столе нет? Забыла?
- Не забыла. Просто дала вам возможность наговориться, - женщина улыбнулась. Вот. Улыбка у Славки мамина. Марина Давидовна встала из-за стола и отправилась на кухню. Полина посмотрела на Славу, и он едва заметно качнул головой. Понятно, сидим дальше и молча кушаем.
- Ну что, за знакомство надо выпить? – Игорь Вячеславович аккуратно разливал водку по рюмкам. – Поля, вы водочку употребляете? Или вам, как и матушке нашей - вина?
- Поля будет сок.
- Чего это? – нахмурился глава семейства Ракитянских. – А как же грибочки? Грибы с соком совсем не то. Ну хотя бы рюмочку – чтоб грибы-то оценить.
- Поля пить не будет, - тихо, но твердо проговорил Ростислав.
За столом повисла тишина. Которую нарушила Марина Давидовна.
- Слава?
- Да? – Ростислав смотрел сначала в скатерть рядом с тарелкой. А потом поднял глаза на мать. Взгляд невинного агнца ему удавался откровенно плохо.
- Как это понимать? – голос Марины Давидовны звучал тихо-тихо
- Ну ты же и так все поняла, - так же негромко ответил Слава.
И снова тишина. А потом Марина Давидовна звонко ударила ладонью по столу.