Ага, сейчас, как же. «Сергеевна». Может, еще «Вашим королевским величеством» называть – как во время игр в детстве? Детство кончилось, дорогая сестрица.
– Оксана, повторяю еще раз. Я была в регистрационной службе. И Владислава Юрьевича я об этом в пятницу предупреждала. А ты не хочешь, дорогая моя, спросить меня, как там дела у дяди Бори? Как Лиза и Сёмка? Они и твои родственники, между прочим.
– Ладно, – Оксана поджала губы. – Пойдём в мой кабинет.
Сколько гонору, блин. Кабинет. Будка собачья. Зато персональный закуток с табличкой. «Камышина Оксана Сергеевна, заместитель директора». Все те же детские игры в королеву и ее служанку.
– Сейчас, только схожу покурю.
– Кира!
– Прости, хочу курить – умираю, – Кира сладко улыбнулась. Сама тоже как ребёнок – не может не дразнить двоюродную сестру. – Я быстро. Или могу в твоём
– Возле входа не кури, – после паузы брезгливо ответила Оксана. – Клиентов распугаешь.
– Конечно-конечно. Я возле помойки курю.
Оксана закатила глаза и уплыла в свой кабинет. А Кира пошла курить к мусорным бакам. На помойку. Туда, где, по мнению ее распрекрасной кузины, Кире самое место.
Как и следовало ожидать, Яночка явилась вечером. Скромный макияж, закрытая одежда – сама поруганная невинность и попранное достоинство. Однако дверь открыла своим ключом – как к себе домой.
– Макс, а я тебе вчера равиоли приготовила… Твои любимые – с шампиньонами. Они в морозилке.
– Можешь и их забрать тоже.
– Ты что, серьёзно? – Она подошла к нему совсем близко. – Макс… Ну, Ма-а-акс… Прости меня! Я же извинилась! И не один раз. Мы же с тобой вчера так славно помирились, нет разве?
– Нет. Тебе показалось. – Это был прощальный минет, но Макс не стал этого говорить вслух.
– Ты всё еще сердишься? Признаю, я была очень неправа. И больше так не буду, честно! Не знаю, что на меня нашло, но я обещаю, что больше не…
– Ян, не надо. Я всё решил.
– Ты всё решил? А я? А мои чувства? Ну, Масюша… – Она потянулась к нему губами, но Макс увернулся.
– Я начал собирать твои вещи. Помочь? Или дальше сама справишься?
У Яночки пухлые губы, и сейчас они очень эффектно задрожали.