– А твой муж знает? – медленно спросил он, разглядывая плавающие в тарелке сухарики. – Где его сын проходит практику?
– Знает, – вздохнула Дуня, разглядывая то же самое. – Ему очень трудно все это дается. Как и всем нам.
После обеда телефон Ване стали доверять чаще, и он уже ответил на пять звонков, вполне успешно, а потом его попросили отнести какие-то папки в кабинет номер 25. Что это за кабинет, он не знал, как туда добираться – тоже. Но все номера вроде шли по порядку, поэтому Ваня блуждал по коридору с папками и читал цифры на дверях. Однако крыло заканчивалось ровно на цифре 24. И все! Где же тогда комната номер 25? Ваня пошел в обратную сторону. В коридоре, как назло, никого не было. Спросить не у кого. Все работают. Это же серьезная компания. Даже когда хозяин уехал, все продолжают ударно трудиться. Ваня миновал переговорную, повернул налево и застыл. По коридору шла она. С какими-то бумажками в руках. Тоже искала кабинет номер 25?!
Ваня моментально стал весь мокрый. Ей, наверное, было жарко. Пальто распахнуто, платок в руке с бумажками, голова растрепана. Ваня ее такую никогда не видел. Настолько земную. Выражение лица Майи Михайловны, увидевшей Ваню, стало осмысленным. А Ваня стоял и думал о конверте: она его открывала или нет? Они оба стояли с бумагами в руках и смотрели друг на друга. А потом она решительно зашагала ему навстречу.
– Ваня, добрый день. Как дела? Как ваша практика?
– Здравствуйте, Майя Михайловна, – Ване казалось, что это говорит не он, он только открывает рот, а говорит кто-то другой. – Все хорошо, вот учусь продавать квартиры.
– Это замечательно. Пригодится в жизни. Скоро, наверное, переедете в собственное жилье, приведете туда какую-нибудь хорошую девушку.
И Ваня подумал, что конверт она не открывала. Потому что если бы открыла, то не стояла бы сейчас перед ним и не вела этот разговор как ни в чем не бывало. На ее лице играл румянец. Оказывается, у нее может быть вполне земной румянец и легкий беспорядок в прическе. Все это казалось очень красивым. А он в костюме и галстуке. В том самом, что совсем недавно выбрала для него она.
Ваня сглотнул:
– Я хотел… я хотел извиниться перед вами за последний раз. День был… тяжелый.
Она в ответ кивнула:
– Я понимаю. Бывают такие дни, когда наваливается… слишком много. Скажите, Ваня, вы умеете хранить секреты?
– Да, конечно.
– Я вам сейчас скажу то, что никто еще не знает. Это пока большая тайна. Но мне кажется, что вы должны это знать.
Ваня ничего не понимал. Какую ее тайну он должен знать? В какой-то момент он словно очнулся и внимательно посмотрел на стоявшую перед ним женщину. Она была не в себе. Точно не в себе. Нездоровый румянец, растрепанные волосы, распахнутое пальто. Она даже одной рукой оперлась о стену. Наверное, ноги не держат.
– Майя Михайловна, с вами все в порядке?
Может, ее подхватить придется, а у него папки дурацкие в руках. Куда их деть?
Она как-то рассеянно на него глянула и кивнула:
– В каком-то смысле… да. В полном… порядке, – а потом посмотрела прямо в глаза. – Я жду ребенка. От своего мужа.
И Ваня понял, что конверт она открыла и все прочитала.