– Что случилось?
– Звонили из второго магазина. Привезли плитку. Надо смотреть, сами знаете, ретро у нас горит.
– Знаю. Так в чем проблема? Пусть Паша едет.
– В Паше и проблема. Не едет. Заперся у себя в кабинете на ключ и вообще не отвечает.
– Зараза?
– Она самая, – вздохнула Оля-блондинка на том конце. – Звонила. И вроде запретила видеться с Виталькой, а он планировал его в выходные на мультик сводить.
– Ясно.
Заразой звали бывшую Пашину жену, которая гениально вышибала из него деньги, шантажируя сыном и считая, что эксмуж должен полностью обеспечивать не только ребенка, но и ее саму.
Пока длился разговор, Дуня дошла до своего балкона-кабинета, включила компьютер, затем обернулась… и ее взгляд упал на яблони, что стояли в уголке и терпеливо ждали решения своей участи.
– Оля, позвони в магазин, скажи, что завтра с утра приедем к ним за плиткой. И дай мне Пашу.
– Да я же говорю, Евдокия Романовна, заперся он!
– А ты очень громко постучи и скажи, что я просила срочно, в течение двух минут набрать мой номер.
– Будет сделано.
Оля отключилась. А Дуня вздохнула. Паша, Паша… вот кто тебя дернул жениться на такой нехорошей злой женщине? И ведь надо срочно придумать что-нибудь, чтобы знаменитая черная тоска гения не растянулась до конца недели.
Телефон зазвонил снова. Как видно, Паша все же решился возобновить связь с внешним миром.
– Евдокия Романовна, – начал он без предисловий. – Не поеду я смотреть эту плитку. Хоть режьте меня! Это же надо с клиентом договариваться, везти его в магазин, выслушивать кучу дилетантских вопросов, поддерживать вежливую беседу, улыбаться, блин! Я не могу, понимаете? Не могу! Не поеду! У меня обстоятельства! Вот.
Выслушав пламенную речь до конца, Дуня поинтересовалась:
– У тебя деньги есть?
– Е-есть, – не очень уверенно ответил Паша.
– Ты на машине?