Дрянная девчонка

– Какая же я дура! Прости, пожалуйста!

Наташка молча встала и ушла.

Потом мы убирали пыль и мыли полы. Как я ни старалась, но выходило это у меня через пень колоду. Мне, например, долго не удавалось пересилить себя, чтобы прополоскать тряпку в ведре и отжать. Казалось, она собрала все существующие микробы. Кисловатый запах щекотал мое воображение, и вот я уже предстала в собственных глазах дурнушкой, с покрытыми страшными ранами руками.

– А у тебя есть перчатки? – спросила я с раздражением.

– Что, холодно? – пошутила Наташка, глядя на то, как я, морщась и воротя нос, пытаюсь выдавить из тряпки воду.

– Резиновые, – объяснила я, чуть не плача от бессилия и злобы.

– Перчаток, к сожалению, нет. – С этими словами она оттеснила меня от ведра и взяла тряпку.

– Я сама, – вяло произнесла я, делая вид, что обиделась.

Но Наташка стала увлеченно мыть пол и не обращала на мою надутость никакого внимания. Тогда я схватила другую тряпку и стала возить ею по журнальному столику. Тряпка быстро становилась черной. Я огляделась. На подставке для глажки белья стоял небольшой пластмассовый кувшин с водой для утюга. Вода в нем была не чета той, что в ведре, да и тряпка для пыли намного чище. Я полоскала тряпку, когда Наташка меня окликнула:

– Марта!

– Что?

Я подняла взгляд и неловко дернула рукой. Кувшин свалился на пол. Под ногами раздался хлопок. Бледная вспышка осветила стены. Враз перестал работать музыкальный центр.

– Звиздец! – проговорила Наташка.

Я посмотрела под ноги. Кувшин упал на переноску, в которую были включены все наши основные энергопотребители.

– Господи, мы не сгорим? – испугалась я и отскочила от растекающейся по полу лужи.

– Уже нет, – успокоила Наташка и отложила в сторону тряпку. – Какая же ты неловкая!

– Какая есть! – зло ответила я.

– Пойдем, покажу, как включать электричество, – миролюбиво предложила подруга.

Мы вышли из квартиры в коридор и стали пробираться между выставленными жильцами тумбочками, шкафом, сломанным велосипедом. Был здесь даже старый холодильник.

– Пожарных на них нет! – ворчала Наташка.