Наверное, я его тоже сильно напугал. Хотя и не хотел. Потому что больше со мной седобородый булочками не делился и старался до выписки сидеть в палате, не выходя на свежий воздух.
Деньги, кстати, нам так и не принесли.
Выписали меня двадцать первого октября две тысячи третьего года. Как раз на дату канонизации преподобного Трифона, чудотворца Вятского. Схимник, основатель трех монастырей на севере Архангельской губернии. Позже перешел в Вятскую обитель и там гонял разную нечисть из ближайшей Хтони. Откуда знаю? Настенный календарь читаю. Занимательная штука, собрание разных интересных фактов по местной истории.
Я сумел дозвониться до управы и мне два дня назад привезли одежду. Зашли с участковым милиционером в избу, собрали в чемоданчик нательное, брюки-рубашку-ботинки, парадный пиджак прихватили. И в этом наряде я покинул одиннадцатую больницу, сердечно попрощавшись с каждым из медперсонала, кто попался на встречу.
Вышел за ворота, встал на автобусной остановке: дощатые стены, покатая крыша. Чуть-чуть от дождика спасает. Но пока доберусь в Елыкаево, весь день пройдет. Наличных у меня чуть-чуть в кармане, на частника не хватит. И за долгом к Плутову надо будет съездить.
Но меня уже ждали. Перед песочно-желтым ЛИАЗом сунулся сорок-третий «москвич», ярко-зеленой расцветки, с покрытой серебрянкой колесными дисками. За рулем сидел тот самый громила, которому я по хребтине влупил. С пассажирского сиденья выскочил пацан в неизменной кепке:
— Э, мужик! Ты вроде насчет бабла хотел побазарить! Садись, отвезем! Ждем тебя с самого утра!
Прихрамывая, неспеша подошел, оценил красоту экипажа, открыл заднюю дверцу и сел, обстоятельно устраиваясь. Палочку не разрешили с собой брать, сказали — больничное имущество. Да и колено практически не беспокоило. Просто мне понравилось, когда у тебя в руках удобный предмет, которым можно разным неприятным людям высказать «фи» на законных основаниях.
Беседовать не стал, хотя шкет и порывался пару раз что-то в мою сторону озвучить. Так примерно полчаса и молчали.
Припарковались в карьере, в дальнем углу. Высокие песчаные стены, вдоль выстроились разноцветные машины. Белая тридцатая «волга» — наверняка кого-то из самых крутых и богатых в местной шушере. Пять штук «жигулей»-троечек, с кистями и бахромой под лобовыми стеклами. Еще один «москвич», на этот раз голубого цвета. Одним словом, неплохо живут господа бандиты, вольготно.
Передо мной полукругом выстроились разномастные мужики в возрасте от тридцати и до пятидесяти. В центре — здоровяк с изрезанным морщинами лицом. Единственный в темном пальто, остальные в разномастных коротких куртках или пиджаках. Мелкий дождик не сильно их беспокоит, крутостью бравируют. Плутов слева, в сторонке. Его прихлебатели у меня за спиной. Похоже, будут мне рассказывать, как устроен мир.
— Ты чьих будешь, дядя? Что против воровского хода имеешь? — начал тот, кого я посчитал главным.
— Прошу прощения, как вас зовут? Меня — Разин, Илья Найденович.
— Меня?.. Меня — Штырь. Я за порядком присматриваю.
— Понял, господин Штырь. Так вот, отвечая на ваш вопрос. Воровским ходом милиция занимается и Разбойный Приказ. А дело у меня только к господину Плутову. Он должен пятьсот пятьдесят денег. И это я еще с него проценты не спрашиваю, потому что сроки выплаты прошли.
Их было вокруг человек двадцать пять, я не успел пересчитать по головам. И выглядели они опасными для простого обывателя. Но я совершенно не волновался. Наверное, в момент переселения в чужое тело утратил способность волноваться по пустякам. Плюс долгие годы мучений вытравили во мне чувство жалости к себе. Искорежили психику, сорвали тот самый стоп-кран, который обычно присутствует у большинства людей. Когда ты опасаешься сделать что-нибудь, дабы «не было потом хуже».
Мне хуже уже не будет. Хуже — было. Поэтому я чуть улыбнулся и выслушал ответ Штыря:
— Ясно все с тобой, решала. Напридумывал себе невесть что, серьезных людей от дел оторвал. В чужие разборки влез.
— Они были чужими, пока на меня не напали. Господин Плутов сделал ошибку. Поднял на меня руку. Поэтому теперь он должен выплатить виру и я не стану с него требовать лишнего.
— Даже так?.. Ну ладно. Один дурак не может толком долги собрать. Другой из себя невесть что корчит. Простейшую проблему решить не можете. Троих обычной палкой отмудохали, и никто даже в морду дать не смог. Давайте заканчивать, меня обед ждет.