Я делаю шаг назад, прежде чем ее губы коснутся моих. Она хмурится, когда я хватаю ее за руку, заставляя отпустить меня. Ее рука падает в сторону. Я откашливаюсь, сохраняя слова пассивными и добрыми, когда говорю снова.
— Со мной все в порядке, но спасибо за предложение.
— У тебя есть девушка, о которой я не знаю? — В ее тоне звучит почти обвинение, а губы несчастно поджаты.
Золотые пряди волос и карие глаза мелькают перед моим взором.
Оклинн упомянула о девушке, и все, о чем я могу думать, это о девушке с печальными глазами, о той, которая часто посещает мои грезы наяву и горячие по ночам.
Жаль, что я не спросил ее настоящее имя.
Мне бы хотелось, чтобы мы проводили больше времени вместе.
Мне бы хотелось, чтобы она попросила меня остаться подольше.
Я много раз возвращался в парк, ожидая возможности снова увидеть ее. Но она так и не вернулась. Я потерял ее прежде, чем смог ее найти.
И, возможно, мы никогда больше не встретимся…
Иногда я не сплю по ночам, гадая, где она, что делает… в порядке ли она, счастлива она или грустна. Если она сидит на другой скамейке, одинокая и трагически безнадежная.
Каким-то образом наши вымышленные имена подходили. Я очарован Златовлаской так же, как Джей Гэтсби был одержим Дейзи Бьюкенен.
Я знаю, что Дейзи — не ее настоящее имя, и в моей голове я не могу продолжать называть ее чем-то ненастоящим. Поэтому я дал ей прозвище. Что-то уникальное только для нее.
Златовласка.
— Ну так? — резко спрашивает Оклинн еще раз. Ее слова выдергивают меня из моих мыслей.
— Почему это имеет значение?
Она поднимает подбородок.
— Потому что я хочу знать, есть ли у меня шанс. И я не хочу, чтобы мое сердце было привязано к мальчику, которого забрали.
Это справедливо, и я уважаю ее прозрачность. Поэтому я говорю ей половину правды.
— Я не занят, но и твоего сердца я не стою.