Ее брови изогнулись; на ее бледном лице нарисована легкая улыбка.
— Потому что ты Лила.
Потому что ты Лила.
Она имела в виду, потому что я была Лилой Мэддокса.
С бешено колотящимся сердцем и потными ладонями я ждала, когда Мэддокс вернется домой. Между нами все было достаточно хорошо после времени, проведенного в библиотеке. Но я знала, что что-то все еще было не так с тем, как его глаза затуманивались. В некоторые дни он был тише, чем обычно.
Но это была не мирная тишина, которая успокаивала.
Это была та тишина, которая разжигала в нем войну. Я могла сказать, что он яростно боролся с чем-то, и он не позволял мне стоять рядом с ним, чтобы сражаться с ним.
Я сказала себе, что, возможно, он действительно беспокоится о своих экзаменах.
Но потом я поняла… Мэддокс отвлекся. Он пил больше, курил больше сигарет, чем обычно. Это был мой первый намек на то, что что-то было ужасно неправильно. Большую часть дня он ходил так, словно нес на своих плечах вес всего мира. Я не могла понять, в чем дело, но не давила. Я ждала, когда он придет ко мне, ждала, когда он признается в своих секретах - какими бы они ни были.
Новый Мэддокс беспокоил и пугал меня.
Я судорожно вздохнула, когда дверь открылась, и вошел Мэддокс, похожий на прекрасного мстительного бога.
Проведя рукой по оливковому тюлевому платью, я встала и подождала, пока он меня заметит.
Он сделал это с отвисшим ртом. Его глаза расширились, а затем превратились в темные щелочки.
— Куда ты идешь? — осторожно спросил он, указывая на мое платье.
Саванна прислала платье этим утром, когда я сказала ей, что не смогу получить свое в такой короткий срок. Я заправила выбившуюся прядь волос за ухо и натянуто улыбнулась ему.