Я бросаю тебе вызов

— Я бросаю тебе вызов закончить это предложение. — Он со звоном уронил вилку на тарелку, глядя на меня ожесточенными голубыми глазами. — Тебе не понравятся последствия.

Я сжала губы, сдерживая смех.

Мэддокс нахмурился. 

— Мой член может заставить тебя стонать громче. Это факт.

— Может быть, мне нужно напоминание, а?

Слова едва слетели с моих губ, когда он был на мне. Мэддокс поднял меня со стула и усадил на край стола, одновременно отодвинув одной рукой наши тарелки.

Его тепло окружило меня, обернув коконом, и это было так чертовски идеально, что мне захотелось плакать. Мои ноги раздвинулись, и Мэддокс устроился между ними, выглядя там как дома. Его счастливое место.

Он сдвинул свою черную рубашку до моих бедер, его взгляд испепелялся. Пока я была дома, мне всегда было удобнее в его рубашках оверсайз. Его глаза переместились к стыку моих бедер, взглянув на мои красные атласные трусики, прежде чем снова встретились взглядом с моими.

Просто что-то было в том, как он смотрел на меня. Как будто я все еще была самой красивой женщиной, которую он когда-либо видел. Как будто я была единственным, что он мог видеть. Его пальцы погладили внутреннюю часть моих бедер, прежде чем его большой палец коснулся моей киски. Мэддокс потер меня о ткань, заставив меня извиваться в его руках.

— Хватит дразнить, Мэддокс.

Он цокнул. 

— У нас есть все время, Сладкая Щечка.

Его прикосновение было мягким, почти как перышко. Дразнящий и игривый; заставляя меня хныкать.

Я была женщиной, которая была очень уверена в своей сексуальности, всегда была такой – и мне не стыдно было признаться, что я ужасно скучала по сексу и члену мужа. Наша жизнь в спальне никогда не была далека от взрывной и захватывающей… и совершенно грязной. Ну, это было раньше.

И теперь я хотела его вернуть.

Я хотела всех гадостей, которые мой муж делал с моим телом.

Словно Мэддокс мог сказать, что я схожу с ума, он запрокинул мои бедра вверх и быстро избавился от моих трусиков, небрежно бросив их куда-то на пол.

Он медленно опустился на колени, так что его глаза оказались на уровне моего холмика. По какой-то причине я чувствовала себя более голой, чем когда-либо прежде. Я никогда не была застенчивым человеком, но многое изменилось в моем теле с тех пор, как я стала матерью. Это окончательно поразило меня после рождения Айрис.

Мэддокс приблизил свое лицо к тому месту, где я желала и была чертовски чувствительна. Его дыхание скользнуло по моей обнаженной киске, и я сжалась, горячая жидкость скапливалась у меня в животе, и я чувствовала, как моя влажность покрывает мои нижние губы. Желание разлилось по моим венам, и мои руки впились ему в кожу головы, дергая его грязные светлые волосы.

Он запечатлел поцелуй на внутренней стороне моего бедра, прежде чем нежно укусить мягкую плоть. Я зашипела, а затем застонала, когда его пальцы раздвинули мои складки, его большой палец коснулся моего затвердевшего бугорка.