У Гукасова был перегонный аппарат, на основе которого они собирались выстроить большое производство керосина. И надо было решать и считать, где его строить. В диких землях Горного княжества или поближе к столице. Если к столице, тогда надо подумать о том, как транспортировать сырой нефтер.
Конечно, сейчас, если ширванское ханство войдёт в состав империи, то транспортировка по железной дороге становится оптимальным способом. Не везти же нефтер через перевалы?
Всё это Ирэн и высказала Виленскому. И вскоре была приятно поражена, понимая, что вот государственный деятель в девятнадцатом веке, это вам не то, что в двадцать первом.
Во-первых, барона нисколько не испугал масштаб задач, во-вторых, Виленский, видимо лучше знал, где находятся нужные «рычаги»
Ирэн было предложено собираться, Виленскому надо было встретиться с профессорами до того, как императорские курьеры повезут письма нужным людям, а оставлять её одну он не хотел.
Конечно, Ирэн хотелось ещё немного побыть с детьми и Равшаной. Она думала, что ещё будет время «разбить лёд» между ней и Мещерской, которая всё чаще выходила и возилась с детишками. Равшана подарила Мещерской никаб, и теперь ей стало значительно комфортнее, чем в платке.
Равшана рассказала Ирэн, что настоятельница делает Мещерской компрессы с какой-то местной травой, и рубцы на лице женщины постепенно рассасываются, хотя ресницы, брови и волосы пока не отросли
Но к своим детям хотелось больше, а то, что профессоры добрались до нефти, приближало возможность возвращения домой. Теперь только надо было дождаться дня свадьбы Софьи и Давида, и можно было ехать.
Новостей пока из Баку не было, но, как улыбаясь сказал барон, «это тоже хорошая новость».
Собрались быстро, дольше заняли прощания с детьми и Равшаной. Равшана ни в какую не захотела ехать во дворец князя Дадиани. Ей нравилось в долине, она, как показалось Ирэн, взяла шефство над настоятельницей, её подопечной и детьми. Вся хозяйственная часть была на ней.
Дети расстроились, что Ирэн так быстро уезжает, и Ирэн пообещала перед самым отъездом вернуться в долину.
— Проверю как вы здесь устроились, — стараясь говорить весело, хотя комок в горле стоял, сказала Ирэн
— Не волнуйся Ирэн, — говорила Равшана, скоро поспеет инжир, и мы начнём его собирать, приедешь как раз на сбор. Знаешь как это вкусно?
— А ещё липко, — вставил свои «грошики» Михаил, которого оставили главным помощником Равшаны.
Виленский пообещал прислать учителей, и присвоить приюту статус, либо княжеского, либо императорского.
Ирэн сначала не поняла, почему сразу нельзя было назначить императорский статус приюту, но как оказалось, была разница между уездами и княжествами. Такие вопросы без князя не решались.
К ужину добрались до княжеского дворца.
У Ирэн чуть было барабанные перепонки не лопнули от того крика радости, который устроило семейство Дадиани.
Бабушка Нино громче всех приветствовала Ирэн. Манана и супруга князя Дариа и даже сам князь, все искренне радовались её возвращению.
На ужин собрались все, кто был в замке и похоже, что собирались гулять всю ночь, но Ирэн, чуть пригубив вина, начала засыпать. Софья Обухова тоже зевала. И их отпустили отдыхать.