Ирэн кивнула, но при этом смотрела так, что он понял, что не сможет оставить её здесь одну. Такая безысходность была в этих глазах, что он понял, она останется, но ей будет очень плохо.
— Пойдём утром, —сказал он
И услышал вздох облегчения.
Якоб помог Ирэн сесть удобнее, завернул в плащ.
Разжёг костёр. Да-да, спички в латунной коробке не промокли и уже скоро, весело потрескивая сырыми ветками, в центре небольшой полянки горел костёр.
Ирэн снова закашлялась. Тогда Якоб, смущаясь и опуская глаза предложил просушить платье, хотя бы немного.
Уже скоро Ирэн сидела у костра, завёрнутая в плащ, под которым оставалась только нижняя сорочка, а её платье и рейтузы сушились над костром на ветках.
Хотелось есть и попить чего-нибудь горячего, но увы, это было недоступно.
Зато Морозов, увидев, что она продолжает покашливать и ёжится, ни говоря ни слова, просто сел рядом и обнял её.
Пригревшись, Ирэн наконец-то смогла позволить себе прикрыть глаза и немного поспать. Рядом был Якоб и она чувствовала себя в безопасности.
А утром Якоб не смог её разбудить.
Глава 11
Ирэн вся горела. Якоб осторожно поцеловал её в горячий лоб и положил на землю, подложив ей под голову свою куртку.
Платье Ирэн почти просохло, но как одеть её, Якоб себе не представлял.
Буря и гроза закончились, ощутимо потеплело, и на небе всходило солнце. Якоб решил пойти, снова попробовать взобраться на завал, и привести помощь.
Но когда он подошёл к завалу с него уже спускались Али, Давид и с ними ещё двое солдат.
Увидев Якоба, Али воздел руки к небу и что-то пробормотал. Потом обнял своего почти что брата.
А Якоб подумал, что сегодня ночью все боги получили много молитв.
Давид, хотя и не поднимал руки вверх, тоже обнял Якоба, и радостно сказал:
— Я рад, что ты жив. А как Ирэн Леонидовна, ты нашёл её? Что с твоей рукой?