— Валери! — взревел я. — Ты забываешься! Твоя дочь меня любила?! Так любила, что потребовала мою жизнь?! Это, по-твоему, любовь?!
— Она просто проверяла, насколько ты её любишь, но ты её предал! А она, между прочим, носила под сердцем твоё дитя!
Её слова меня шокировали, Верона носила моего ребенка?! Но как?! Она не могла зачать от меня! Это невозможно, на это способна только Анафэ, исключение только, если…
— Верона… — прошипел я, ярость начала застилать мне глаза и сдерживание трансформации давалось мне очень тяжело. — Ты хоть предс-с-ставляеш-ш-шь, что ты наделала?! Во что ты превратила с-с-свою дочь и чьей жизнью ты пожертвовала?!
— О чём ты?! — закричала Валери.
— Я тоже не понимаю. — произнёс Ахерон.
— Ты знаеш-ш-шь, почему обычные женщ-щ-щины не могут рожать детей от Нагов? — шипя, спросил я.
— Они магически истощаются изнутри. — ответил он.
— Не только, — отозвался я. — Все наги рождаютс-с-ся с-с-с ядом в клыках. Нет нага, у кого бы его не было! Младенец в утробе матери очень ядовит. Нагини, что не являютс-с-ся тебе парой, могут вынос-с-сить ребёнка за с-с-счёт мозаичного органа, в котором вырабатываетс-с-ся вс-с-сю беременнос-с-сть антидот! Анафэ яд не с-с-страш-ш-шен, потому что в период зачатия, яд, что впрыскивает с-с-самец, защ-щ-щищ-щ-щает Анафэ на период беременнос-с-сти. Обычная женщина может родить от нага, только в том с-с-случае, ес-с-сли ей перес-с-садить этот орган! Но нагиня в этом с-с-случае умирает, летальный ис-с-сход с-с-стопроцентный! Так кем из моего народа ты, мразь, пожертвовала?!
— А что происходит с человеческой женщиной? — спросил Ахерон.
— Пос-с-сле того, как она родит, мозаичный орган не зас-с-сыпает, как у нагинь, он продолжает работать и выделяет в кровь вещ-щ-щес-с-ство подобно наркотику. С-с-со временем дозы органа не хватает, и он начинает вырабатывать с-с-с каждым разом всё больше и больше, пока не доходит до с-с-смертельной дозы.
— Да какая к чёрту разница?! Моя дочь родила тебе сына!
— С-с-сына? Мне?… — я не верил тому, что она говорит, этого не может быть! Мразь очень хорошо играет на моих инстинктах, для нас потомство превыше всего!
— Это не правда! — подал голос Ахерон. — Когда я забирал Валери, она не была беременна! Мы это проверили, она была чиста!
— Хочешь, верь, а хочешь, нет… — сказала Верона. — Но сына я тебе дам увидеть, только если ты отдашь мне Лису.
— Хм… — усмехнулся я… надо же, а почти поверил… гнев было уже не унять и полностью обратившись, навис над ней и яростно шипя, продолжил. — З-снаеш-ш-шь, я ведь могу с-с-силой прийти и з-сабрать то, что принадлеж-шит мне! Только вот, никакого с-с-сына нет… Я не с-с-спал с-с-с твоей дочерью… единения не было!
Улыбка сползла с лица Вероны и превратилась в оскал. Глаза вспыхнули ненавистью, кожа на лице резко стала сползать, я и Ахерон быстро отпрыгнули и приняли боевые позиции. Лицо Валери упало на пол, волосы поменяли цвет. Перед нами стояла белокурая девица с небесными глазами, практически ангел. Но было в ней, что-то зловещее.
— Ну надо же, — пролепетала она. — А ты крепкий орешек! Ни чем тебя не пронять. А я так старалась, чтобы ты её возненавидел, но всё впустую. Придётся действовать по-другому.
— Анабель… — прохрипел Ахерон. — Ненависть, Первая самоубийца, от несчастной любви.
— Вы, жалкие смертные, бесите меня! Ходите улыбаетесь, размножаетесь, как саранча. Ваши счастливые рожи меня бесят! Я отниму у вас вашу надежду!
ebooksa