Идеальный план

Его большой палец рисует бессмысленные круги на моей пояснице.

— Почему ты все еще веришь в любовь? После всего случившегося.

— Я верю, что есть нечто большее, чем то, что у меня было, если это вообще можно назвать любовью. И это вселяет надежду, веру, что я найду любовь всей своей жизни. Назови меня мечтателем. Назови меня наивной, мне все равно. Я называю себя оптимистом.

Он застывает на танцполе. Его океанические глаза обводят взглядом каждый сантиметр моего лица, задерживаясь на моих губах.

— И где-то есть человек, который заслуживает, чтобы в его жизни появилась ты.

— Ты тоже заслуживаешь того, чтобы твои мечты сбылись.

— Я не мечтатель, Инди. Я планирую, и моя жизнь идет в соответствии с этим планом. Моя цель — карьера. Это то, чего я всегда хотел.

Он не смотрит на меня, когда произносит эти слова, потому что я не уверена, что даже Райан считает их правдой. Я вижу, как сказываются на нем заоблачные ожидания. Возможно, он все еще любит баскетбол, но необходимость играть на вершине давит на него, с каждым днем отнимая у него все больше сил. Он прикован к стенам квартиры и пока не готов к тому, что его будут разглядывать и боготворить одновременно. Он живет в тюрьме стоимостью в миллион долларов на двадцать втором этаже. Я не могу себе представить, что он мечтал о такой части своей карьеры.

Райан выталкивает меня в элегантном развороте, прерывая наш момент прежде, чем я успеваю допытывать его дальше. Он удивительно грациозен на танцполе, и для мужчины, который годами не обнимал женщину, у него хорошо получается ухаживать за женщиной.

— Думаю, мы вычеркнули этот пункт из твоего списка правил. Я уверена, мы сможем станцевать один-два танца на свадьбе.

Мягкая улыбка пробегает по его губам.

Ди-джей переходит к следующей песне, которая сохраняет ту же медленную и знойную атмосферу.

— Может, нам стоит еще немного попрактиковаться. Ты так не думаешь?

Мне нравится практиковаться. Во всем. В танцах. Совместной жизни. Фальшивых отношениях.

— Да. Практика — это хорошо.

Мы двигаемся по танцполу, наши руки переплетены и разведены в стороны, и прижимаемся друг к другу. И снова я замечаю свою лучшую подругу в другом конце комнаты, излучающую столько счастья.

— Как думаешь, у них будут дети? У Зандерса и Стиви?

— Не знаю, — признается Райан. — Стиви никогда много не говорила о детях. В нашей семье я больше всех хотел иметь детей. Моя сестра была слишком занята спасением всех бездомных животных, которых смогла найти, — он слегка посмеивается. — Но думаю, что у них будут дети. Они нужны Зи.

Я не упускаю из виду фразу, которую он небрежно бросил. В нашей семье я больше всех хотел иметь детей. Слой за слоем Райан позволяет мне увидеть немного больше его настоящего, по мере того как все больше его запутанной предыстории раскрывается, стремясь выйти на свет. Я хочу узнать ее. Я хочу знать все, но и отпугивать его тоже не хочу, поэтому молчу.

Он осторожно смотрит на меня, как будто впервые осознает, что идет по минному полю, разговаривая о браке и детях с женщиной, которая, возможно, не получит ни того, ни другого.