Райан издает резкий смешок.
— Пфф. Единственная причина, по которой я никогда не забирал его у тебя, — это потому, что я знаю, как сильно ты любишь его, но я несколько раз нянчился с Максом один, прежде чем ты переехала. Я не боюсь, Блу.
Я действительно понятия не имею, сколько раз этот мужчина будет продолжать удивлять меня, но это так похоже на Райана — он молчит до тех пор, пока не понадобится что-то сказать.
Макс снова вопит, и, как бы мне ни было больно, я не та, кто ему сейчас нужен.
Протянув руку, Райан забирает его у меня, кладя голову Макса себе на плечо. Он без особых усилий поддерживает его одной рукой и продолжает готовить нам ужин, как будто ничего не изменилось. Нежнейший певучий голос разносится по всей кухне, когда Райан поет на ухо Максу, и, клянусь Богом, мои яичники находятся в состоянии повышенной готовности, потому что Райан Шей, держащий на руках ребенка, пока готовит мне ужин, выглядит невероятно сексуально.
Он успокаивает его, покрывая нежными поцелуями его голову в перерывах между текстами песен, и через минуту или две Макс полностью удовлетворен, прижавшись к изгибу шеи Райана.
Мой парень бросает на меня озорную улыбку через плечо, бесконечно гордясь собой, и должна признать, что я тоже.
Райан продолжает готовить, пока я наблюдаю за ними обоими, и даже пару раз Макс мило хихикает из-за него. Я предлагаю помощь, но Райан отказывается, говоря, что он сам с этим справится, и меня не нужно сильно убеждать. С ним все естественно, и я еще больше осознаю то, что хочу от жизни с ним.
Я всегда хотела быть мамой. Очевидно, что главная причина, по которой я переехал сюда, заключалась в том, чтобы накопить достаточно денег, чтобы воплотить эту мечту в реальность. Но это уже в прошлом. Вместо этого я хочу завести семью с ним.
Возможно, это ужасно признавать, но в каком-то смысле я была эгоисткой, желая детей. Я хотела быть мамой. Я хотела иметь детей, и впервые в моей жизни рядом со мной есть мужчина, кого я представляю отцом своих детей.
Мы приносим еду на диван, и когда я предлагаю покормить Макса из бутылочки, пока Райан ест первым, он отказывается. Он кормит его и настаивает, чтобы я ела, пока моя еда еще горячая.
Макс засыпает до того, как полностью все съесть, как и сказал его отец, и Райан откидывается на спинку дивана, позволяя милому малышу поспать у него на груди, пока он ест свой уже остывший ужин.
Откусывая вилкой макароны, Райан улыбается мне с набитым ртом и спящим ребенком на груди.
Я хочу поговорить. Я хочу сказать что-нибудь о том, как естественно он выглядит или как сексуально видеть его таким уверенным с ребенком, но я держу рот на замке. Я так боюсь отпугнуть Райана, дать ему хоть какой-нибудь повод расспрашивать меня. Мужчина годами воздерживался от секса, потому что не хотел давать кому-то шанс воспользоваться им.
Потому что он боялся.
Но я в равной степени боюсь, что он никогда не захочет того, о чем я мечтаю, и видеть его таким сегодня вечером — не что иное, как напоминание о том, что не так давно он озвучил, насколько отличается его видение своего будущего от того, которого хочу я.
37. Райан
— Ты знаешь, что проиграл прошлой ночью.
— Очевидно, — я изо всех сил стараюсь не закатывать глаза при виде репортера, сидящего в третьем ряду на сегодняшней утренней пресс-конференции, который произнёс самое очевидное заявление.
— Это означает, что если вы проиграете один из следующих двух матчей, «Чикагские Дьяволы» вылетят из плей-офф.
ebooksa