Миля над землей

– Прошлой ночью, – начинает она. – Что ты имел в виду, когда сказал, что, когда доходит до еды, ты скорее доверишься мне, чем другим девушкам? – Я в замешательстве хмурю брови. – Когда ты хотел, чтобы я приготовила тебе что-то вместо ужина, который тебе не понравился. Ты сказал, что, когда дело касается еды, ты больше доверяешь моему мнению, чем мнению моих коллег.

Ах, это. Я и забыл, что она стала такой странной после того, как я это сказал.

– Да, и что?

– Что ты имел в виду?

Я в замешательстве.

– Что я имел в виду? Что я доверяю твоему мнению о еде больше, чем мнению других девушек.

– Но что это значило? – настаивает она.

Я делаю глубокий вдох, пытаясь понять, о чем, черт возьми, она говорит. Женщины, скажу я вам, все немного чокнутые.

– Послушай, Стиви. Я человек простой…

– Нет, это не так.

– Ладно, – смеюсь я. Она меня подловила. «Простой», наверное, не самое лучшее слово, чтобы меня описать. Я не выхожу из дома, не продумав и не подготовив свой наряд. – Прямой. Я человек прямой. Когда я что-то говорю, в этом нет никакого скрытого смысла. Я не лгу. Я не вру. Я имел в виду только то, что сказал.

– Ясно. – Она снова отворачивается от меня, но я останавливаю ее, положив руку ей на плечо.

– Я чего-то не понимаю. Может, объяснишь, чем я тебя обидел?

Стиви засовывает в рот конец шнурка своей отвратительной толстовки и продолжает крутить золотое кольцо на большом пальце.

– Ну, ты сказал девушке, у которой не второй размер, что доверяешь ее мнению о еде больше, чем мнению девушек, у которых второй размер.

– И?

– Ты понимаешь, что я могу воспринять это как то, что ты осуждаешь мой внешний вид?

Ого, что?

– Что? – я потрясенно раскрываю глаза. – Так вот почему ты стала такой странной и весь остаток полета пряталась на заднем сиденье? Ты решила, что я намекал на твою фигуру?

Стиви молчит и отводит взгляд.