— Что вы, мой дорогой, флиртовать — это как дышать. Не стоит воспринимать все на свой счет.
— А вы не такая, как я ожидал, — с задумчивым видом произносит он.
— И что же вы ожидали?
— Черт его знает. Я думал, что светские барышни скромницы.
— Меня изгнали из светского общества, вы забыли?
— Ума не приложу, почему.
— Так и быть, — вздыхаю я, — придется вас просветить. Я даже отсюда ощущаю ваше смятение.
Я иду к берегу, надеясь, что он поведет себя по-джентльменски и отвернется.
Не тут-то было.
Вместо этого он внимательно оглядывает меня с головы до ног — влажный подол, липнущий к ногам, и выше, там, где остались пятна от морских брызг. Теперь, когда я вышла из воды, решение искупаться представляется глупостью: на одежде проступают следы от соли.
Я останавливаюсь — Сэм наклоняется, поднимает и молча вручает мне платье.
На короткий момент мы касаемся друг друга: его рука дрогнула, я же смогла сдержать трепет. Он кривит губы, и на его лице проступает язвительная улыбка.
— Будете ходить весь день мокрая и несчастная.
— В такую жару? Через десять минут высохну.
Я натягиваю платье через голову — грубый хлопок соприкасается с кожей, и от этого по телу бегут мурашки. Я оправляю платье, застегиваю планку спереди и снова встречаюсь с ним взглядом.
— Ну что, идем?
Сэм подается вперед и почти касается губами моего уха.
— Вы пуговку пропустили.
Я опускаю глаза, и точно: пониже выреза зияет петля. Я переделываю застежку и, к тому времени, когда заканчиваю и поднимаю взгляд, вижу перед собой его спину. Мне ничего не остается, кроме как пойти следом.
На гостиничной стоянке мы подходим к его машине, Сэм открывает мне дверцу, и я располагаюсь на пассажирском сиденье.