— Ты — очень красивая, — шепчет мне на ушко, играет языком с сережкой и оставляет неожиданные лёгкие укусы на шее.
Ощущаю его член между ног, там где бессовестно мокро, там где пульсирует, тянет и безумно хочется вернуть пальцы Ярослава. Я понимаю, что сейчас все случится, но все равно вздрагиваю и напрягаюсь, когда горячая головка прижимается к моему входу.
— Тщщщ, расслабься, — его губы накрывают мой рот, глуша стон. Ярослав больше не двигается, а даёт мне привыкнуть к тянущему ощущению. У него большой. Где-то я слышала, что женщинам такие очень нравятся. Мы снова ласкаем друг друга языками, Господи, где вообще он научился так целовать! Я забываю делать вдохи между касаниями губ, мир для меня глохнет, остаётся только мой мужчина, которому я отвечаю на ласки так открыто, как умею. Сознание начинает кружить, и в этот момент Ярослав делает резкий толчок в меня. Вскрикиваю и стискиваю его тело бедрами, инстинктивно тормозя.
— Ты уже моя, — Ярослав зацеловывает меня, не давая одуматься. И я снова улетаю. Его губы везде, — Моя прекрасная девочка, — да, я сейчас по-настоящему его. Между ног жжёт и саднит, но мне безумно хорошо. Какое-то абсолютное чувство правильности происходящего, — Сейчас все пройдёт, маленькая, — он делает ещё один толчок и заполняет меня на всю глубину, не обращая внимания на то, что я, кажется, уже разодрала его спину.
— Ярослав, — веду бедрами, прося движения, — Не останавливайся… Пожалуйста…
— Теперь будет только приятно, — он просовывает руку между нашими телами и пальцами начинает рисовать узоры по клитору. Я окончательно забываю о боли. По моим венам бежит чистое удовольствие. Мы сморим с Ярославом друг другу в глаза, и я срываюсь в них, как в пропасть. Его движения во мне становятся резче, несдержаннее, жёстче.
— Яр… — шепчу ему одними губами и их ловят в поцелуй.
— Полетели, моя хорошая, — он ускоряется и теперь впечатывается на всю длину. Ласки пальцев по клитору становятся почти грубыми, а меня начинает уносить от этих ощущений. Его толчок-моя волна, толчок — ещё одна. От неё закладывает уши. Третий — и я срываюсь в оргазм.
Мир расплывается перед глазами цветными кругами. Мне совершенно не хочется выныривать из своего кайфа. Я просто лежу, прикрыв веки, и мурлычу что-то нечленораздельное.
— Жива? — Ярослав улыбается, видя отголоски моего удовольствия. Скатывается на кровать и укладывает меня себе на грудь. Я медленно моргаю, восстанавливая реальность.
— Ярослав… — хочу сформулировать мысль, но мужчина неожиданно вжимается в мои губы коротким поцелуем.
— Ты теперь моя, Вася. Запомни это, — рычит и прижимает к себе сильнее. В ответ только киваю. Сейчас я на все согласна. Прикрываю веки и вдыхаю уже ставший любимым запах мужского одеколона. А дальше — посмотрим…
Ярослав
Отрываюсь от ноутбука и перевожу взгляд на Василису. Забилась в противоположный угол салона, как гордый зверёк, и смотрит в окно. Через пару секунд мы встречаемся глазами в отражении. Девушка вспыхивает и тут же разрывает контакт, опуская веки. Я косячу? Да, черт! Это сложно. Нужно было сделать ее утро каким-то особенным. Но и мое началось нихрена не с кофе и поцелуев. Миха позвонил в восемь. Теперь уже он после бессонной ночи был невменяем и явно не готов общаться с дотошными представителями санэпидемстанции. Совпадение? Три ха! Я вас умоляю… Проверка именно тогда, когда на производстве погром. Вырваться получилось уже после двух часов дня, послав целую приемную народа к чертовой матери и оставив им на растерзание секретаршу. Единственное обещание, которое меня сейчас волнует — это обещание Василисе. Ловлю ее руку и подношу к своим губам. Подчиняется, но не поворачивается.
— Вася, — целую ее в ладошку, — У нас с тобой все хорошо. Посмотри на меня, — поворачивает голову. В глазах вызов. Храбрится. Пытаюсь ей улыбнуться, — Твое наследство вместе с тобой доставляет нам сейчас много проблем. Но! Это никак не касается нас с тобой! — целую ещё раз и отпускаю ее пальчики, — Я снова очень хочу тебя… — понижаю голос, и смотрю, как Вася краснеет, — Ты поняла меня?
— Да… — немного растеряно. Косится на водителя, пытаясь оценить, слышал ли он, и снова отворачивается.
Движемся медленно. Кто вообще придумал пятницы, дачи и дачников? Потеря времени всегда бесит.
— Валер, — бью ладонью в переднее сиденье, — Посмотри, что с объездами.
— Да смотрел уже, — отзывается наш водитель, — Все красное. Десять баллов, — неожиданно напрягается, — Ярослав, гайцы.
Откладываю ноутбук и всматриваюсь в лобовое. Не просто гайцы, а с ментами. Явно реагируют на наши тачки.
ebooksa