— И где их МЕСТО?
Вместо ответа сильные руки подбрасывают меня вверх и уже через секунду опускают в горячую мыльную воду, чуть притапливая.
— Ты! — шиплю, с возмущением отфыркиваясь от пены. И вижу, что Ярослав залезает в ванну следом.
— Ты продолжай, — отвечает невозмутимо и опускается в воду напротив меня, почти не касаясь, — Место твоих вещей в той комнате, где ты спишь. А сегодняшнюю ночь ты провела в моей. Сейчас ты в моей ванне. Если тебя что-то не устраивает, то можешь мыться, вылезать из воды, забирать вещи и отправляться спать в любое место этого дома.
Меня подмывает и я отвечаю то, о чем заранее жалею.
— А если хочу не в этом доме?
На лице Ярослава не дёргается ни один мускул. Только что-то едва уловимое проскакивает в прямом взгляде.
— Любой каприз. Только, переступив порог этого дома, свои проблемы ты будешь решать сама. Догонять тебя я не стану, — я окончательно теряюсь от безразличного и жесткого тона. Он просто ставит меня на место, — Я обещаю быть хорошим мужем, Вася. Но не собираюсь терпеть истерики. И все твои действия буду принимать, как решения, а не эмоциональную рефлексию. Поэтому либо иди ко мне, я тебя нежно помою, либо — уходи быстрее и не мешай.
Я сижу обхватив под водой ноги и пытаюсь проглотить «точки над и». Выбор выглядит сомнительным. Он знает, что я не уйду. Пользуется этим? Дальше тоже будет? От мыслей отвлекают лёгкие сокращения между ног и я понимаю ЧТО сейчас из меня вытекает. Моментально закипаю обидой за очередную иллюзию выбора. Хочется хорошо так врезать Ярославу по его безразлично-спокойному лицу.
— А вдруг я уже беременна? Тоже все равно? — спрашиваю, предвкушая взрывную реакцию, но Ярослав только ведёт бровью и опускается ниже в воду.
— Повторюсь, — он прикрывает глаза, — Я свое решение принял. Привёз домой, сделал предложение. Мне нравится в тебя кончать и я не вижу проблемы в беременности. Ты можешь меня остановить. Обсудить варианты. За пределами этого дома можешь принимать любое кардинальное решение — я его поддержу, — глаз Ярослав так и не открыл. А замер. Мне даже показалось, что он резко уснул.
Признавать то, что Яр прав, было непросто и обидно. Неожиданно выбор — обернулся для меня принуждением. Подчиняться, принимать решение своих проблем, как данность, очень удобно. Я на столько избалована, что просто не вижу этого, принимая, как нечто само собой разумеющееся. Пока не сунут носом.
Робко подползаю к Ярославу и ложусь головой на грудь, пристраивая свое тело рядом с его. Жду, что он как-то поощрит меня. И я почти теряю на это надежду, когда его руки собственнически накрывают мою грудь.
— Умница, моя девочка, — говорит хриплым шёпотом. А я снова абсурдно начинаю заводиться. Нужно говорить. Придумать тему, чтобы снова не потечь мозгом рядом с Ярославом. Желательно из напряжных для него.
— Ну а мне? — я слушаю стук его сердца и с трудом заставляю себя говорить, — Стоит что-то о тебе знать особенное? Может, Гоша прав и с тобой мне ещё опаснее?
— Как тебе нравится искать во мне изъяны… — Яр вдыхает, — Да их дохрена. Но бизнес у нас весь чистый. Надеюсь, что криминальный мир скоро перестанет рикошетить.
— А как же бордель? Или это тоже легально? — я перехожу сразу на козыри. Мне интересно, как он выкрутится.
— Это тебе тоже Гоша сказал? — в голосе скрипит злость, и я решаюсь соврать.
— Нет, — для убедительности качаю головой.
— Нет борделей. Все стали трёхзвездочными отелями. Приносят доход от туристов гораздо больший, чем от проституток. Но небольшой штат девочек остался. Им в кайф. Это их выбор.