Орисия

– Илай, тебе совсем плохо? Чем я могу помочь?

– Нет, всё нормально, скорее, неприятно и неудобно. Обезболивающие заклинания действуют, – немного промолчав, добавил: – Просто побудь рядом, мне понравилось твоё пение.

– Ой, я думала, что ты спал.

– Самую малость, но сквозь дрёму слышал, – улыбнулся в подушку парень. – Меня рано отдали на обучение, не помню даже, когда обо мне так заботились.

Риса, сидевшая рядом, не выдержала и начала гладить его по голове. Ей самой нравилось пропускать короткие тёмные пряди через пальцы.

– Значит, заботиться буду я… – смутилась, а потом добавила, чтобы приглушить пафосные обещания. – Я ведь теперь помощница лекаря, да и пострадал ты из-за меня.

Риска не видела, но была уверена, что Илай опять улыбнулся.

– Рисания – удивительно красивое имя.

Орисии стало немного грустно. Обманывать Илая не хотелось, однако называть своё настоящее имя казалось слишком глупо. Такими же темпами можно прямо сказать, чья она дочь.

Через пару лучин нарисовался на пороге громкий Орвин с обедом и смущённой Ладой рядом.

Риса даже нашипела на него, чтобы не разбудил недавно уснувшего Илая. Боевик чуть сбавил громкость и прикрыл дверь в спальню, на всякий случай, но тише не стало.

Риска махнула на него рукой: поняла, что спокойным Орвин бывает только в военном походе. Зато Ладе она была искренне рада. Хоть виделись они не так давно, тем не менее расстались при трагичных обстоятельствах. Вначале подруги рассказали друг другу вчерашние, затем приступили к сегодняшним новостям.

– Заявился на кухню этот маг. Всех распугал, корзинку с едой потребовал немедленно собрать, потом и меня забрал, – рассказывала Ладушка. – Я даже не поверила, что сработает. Но отпустили, правда очень нехотя.

– Хорошо, что пустили.

– Ох, старшая хотела ругаться, прям, видно по лицу было. Да не может же: он маг, так ещё и не простой, оказывается. Высокого полёта птица.

– Да? – удивлённо посмотрела Орисия на жующего Орвина.

Тот поднял голову и горделиво подтвердил:

– Вообще-то, да. Мы великие и знаменитые.

– Почему тогда Илая сурово наказали плетьми?

– Потому что княжича унижать нельзя никому, а особенно Илу.